Иностранная пресса о России и не только

Хен Ли Ки Син Дже очень похож на Генри Киссинджера. Вот только здесь, в Китае, им все восхищаются. Ки Син Дже - так на мандаринском диалекте звучит имя бывшего госсекретаря США. Если в США и в остальном мире на Киссинджера сейчас смотрят косо, то в Нанкине, где он в конце июня выступил с речью, его слушали с раскрытым ртом. Почти каждый, с кем я разговаривал перед этим мероприятием, от менеджера пиар-компании и до заводского электрика, знали, кто такой Ки Син Дже.

Важнее другое: все его любят. С момента прилета бывшего госсекретаря в Нанкин льстивая пресса освещала каждый его шаг, неустанно восхищаясь тем, как ему удалось сохранить бодрость в свои 84 года. Когда Киссинджер прилетает куда-то еще, ему приходится опасаться, как бы его не вызвали в суд по делу о военных преступлениях. Несколько лет назад он прервал поездку во Францию, чтобы не присутствовать в суде. Бразильскому правительству однажды пришлось отозвать его приглашение, поскольку оно не могло гарантировать Киссинджеру неприкосновенности. Да и на родине ему вменил иск федеральный суд Вашингтона. В Нанкинском университете Ки Син Дже приветствовала радостная толпа, и он жал руки присутствующим, словно рок-певец Боно. А вот когда Киссинджер приезжал в американские университеты, студенты в знак протеста поворачивались к нему спиной.

Неудивительно, что ему так нравится бывать в Китае. Киссинджер приезжал в эту страну более 50 раз, начиная с первого тайного визита в 1971 году, когда они вместе с Чжоу Эньлаем подготовили прошедший в следующем году историческую встречу Мао с Никсоном.

В связи с выступлением в Нанкинском центре Хопкинса, совместном учебном заведении при участии университета Джонса Хопкинса, местные газеты поместили Хен Ли на первые полосы. Газета Modern Express даже перешла на английский, напечатав заголовок "Welcome" - "Добро пожаловать". Но почему же Киссинджера в Китае встречают не просто радушно, а принимают как настоящую знаменитость?

Естественно, ему признательны за вклад в возобновление китайско-американских связей, а личные отношения с Мао и Чжоу придали ему ореол величия. К этому добавляется свойственное китайцам преклонение перед научными достижениями. В тот год, когда я учился в Нанкинском центре Хопкинса, меня поразила реакция на лекцию нобелевского лауреата по экономике. После лекции огромная толпа окружила кафедру и началась толкотня за право сделать фотографию и взять автограф.

Когда прошлым летом в Зале народных собраний в Пекине выступал Стивен Хокинг, обезумевшие фанаты рвались на сцену. Я лично знаю девушек, у которых при одном упоминании Альберта Эйнштейна слабеют коленки.

Репутация Киссинджера в качестве блестящего ученого помогает понять, почему он прямо-таки сексуально привлекателен в конфуцианском смысле. И все же, когда речь заходит об американских политиках уровня Киссинджера, то общественное отношение к ним в конечном счете зависит от пропаганды. Тот факт, что Киссинджера называют "давним другом" Китая, связан с поддержкой со стороны политической элиты страны, которая благоволит ему уже многие годы. Несомненно, ключ к этой поддержке, - деятельность Киссинджера после ухода с поста госсекретаря.

Когда в своей речи Киссинджер вскользь упомянул о 50 визитах в Китай, по толпе прокатился восхищенный шепот, типа: "Какое одолжение нашей стране!". Большинство этих визитов, как должны бы знать собравшиеся, составляли деловые поездки. Компания Kissinger Associates, которую бывший госсекретарь основал после ухода с должности, помогла проникнуть в Китай множеству иностранных компаний. Энтони О'Рейли, бывший глава компании Heinz, ведущего поставщика детского питания на китайском рынке, объясняет, что Киссинджера ценят в странах, где "основные игроки и динамика их взаимодействия имеют решающее значение. Это особенно верно в отношении Китая, где он пользуется популярностью и где к нему относятся с особым уважением".

Но, помимо участия в заключении сделок, выгодных для китайских "основных игроков", поддержку Киссинджера китайскими лидерами объясняет и другая, более важная причина. Он явно согласен с китайцами в том, что стабильность имеет решающее значение. Как предположил писатель Роберт Каплан, для Киссинджера "одним из главных слов является "революция", с этим словом он познакомился в юности (в фашистской Германии) и за годы учебы научился его бояться". Дэн Сяопин силой очистил площадь Тяньаньмэнь в 1989 году отчасти потому, что помнил "луань" - хаос, вызванный зверствами Красной гвардии. Нацистские штурмовики, должно быть, произвели на Киссинджера аналогичное впечатление. Учитывая это, легко понять, что Киссинджер с сочувствием отнесся к подавлению выступления на площади Тяньаньмэнь. "Ни одно правительство мира не потерпит, чтобы главную площадь страны в течение восьми недель занимали десятки тысяч демонстрантов", - заявил тогда он, после чего посоветовал всем вернуться к своим делам.

В Нанкине Киссинджеру была вручена премия за "Выдающийся вклад в развитие культурного понимания" между Китаем и Америкой. Конечно же, за роль, которую он сыграл в 1970-е. Что же до его отношений с Пекином в последующие годы, то, пожалуй, его связи с Китаем оказались чересчур тесными. В любом случае, Хен Ли может быть спокоен: даже если в Америке против него вновь подадут иски, его всегда с радостью примут в Китае.