Иностранная пресса о России и не только

Если бы октябрьскую революцию пришлось организовывать сегодня, то Ленин, вероятно, исключил бы из списка стратегических объектов уже бесполезные мосты, почту и телеграф и вместо Зимнего дворца приказал бы брать штурмом телецентр.

В России 2004 года эфир является источником и инструментом власти, и не случайно Владимир Путин посвятил большую часть своего первого четырехлетнего срока президентства приручению более или менее независимых вещательных каналов. Пиар уже стал самым часто употребляемым термином российской политики, и компании травли со станиц прессы, с телеэкранов и т.д. в стране, которая лишь чуть более 10 лет назад открыла для себя современное телевидение, обретают довольно навязчивый тон.

Телеведущий как президент? Олигарх Борис Березовский, человек, которого считают стратегом двух президентских выборов, Ельцина в 1996 году и Путина в 2000 году, не видит в этом ничего особенного. Более того, он нашел эту идею настолько выигрышной, что попытался убедить одного из самых известных российских телеведущих, Владимира Соловьева, противостоять Путину на выборах, которые пройдут в это воскресенье. Вспоминая об этом, Соловьев смущенно пожимает плечами.

Березовский пользуется репутацией злого гения политического расчета. И если он считает телевидение всемогущим, то он не ошибается. Еще и потому, что в течение нескольких лет был акционером первого канала и при помощи телеэкрана уже добился чуда. В 1999 году телевидение превратило неизвестного маленького и застенчивого блондина с ледяными глазами в идола нации, секс-символ, о котором русские женщины грезили по ночам. В этом заслуга холодного обаяния Владимира Путина, его удивительной способности говорить и быть понятным для любой публики.

Но это и заслуга беспрецедентной массированной пиаркампании, благодаря которой за три месяца Россия влюбилась в прекрасного незнакомца, а Сергей Доренко, телеведущий, которого стали называть телекиллером, каждое воскресенье систематически наносил удары по конкурентам Кремля.

Политическая борьба стала противостоянием продюсеров и имиджмейкеров, объединявших прекрасно освоенные западные медийные трюки с агрессивностью пропаганды советских времен. Самые крупные газеты издавали в общей сложности 4 млн экземпляров на 150 млн читателей, два государственных телеканала стали единственным средством, охватывающем все население, гарантия единства страны и стабильности власти. Телевидение стало настоящим открытием.

Контроль над Останкиным, телецентром, откуда вещают все национальные каналы, имеет стратегическое значение, даже большее, чем контроль над ядерным арсеналом. Владимир Путин сказал Березовскому: "С этого времени контролировать телевидение буду я". "Нет, я", - сказал медиа-олигарх, и это стало началом его конца. "Так они видят свободу печати", - комментирует Соловьев, присутствовавший при этом историческом обмене репликами.

В течение двух последующих лет политическая борьба в России опиралась на телевидение, до тех пор пока бывший владелец частного телеканала НТВ, Владимир Гусинский, не ослабил хватку, а более упрямый Березовский, объявленный в розыск в России, не был вынужден бежать в Лондон, потеряв власть над телекамерами.

Средства информации стали почти монополией Кремля: выборы в Думу в декабре прошлого года были охарактеризованы западными наблюдателями, как "свободные, но несправедливые" именно в связи с использованием в своих интересах средств массовой информации путинской партией "Единая Россия".

И в этой кампании ситуация повторяется: согласно результатам мониторинга, телеканалы посвящают действующему президенту три четверти своих программ, говоря о нем в явно позитивных или, по крайней мере, в нейтральных тонах.

Путин на борту атомной подводной лодки в морской форме, Путин с российскими олимпийцами, Путин с Пласидо Доминго: речь не идет о предвыборной кампании, во всяком случае с официальной точки зрения. В предвыборной кампании президент вообще не участвует. Еще и потому, что не в чем участвовать, ведь даже либеральный канал НТВ отменил дебаты между кандидатами, сочтя их неинтересными и даже бесполезными в отсутствие единственного настоящего кандидата.

Рекламных роликов очень мало, время, выделяемое в теленовостях конкурентам, ограничивается несколькими секундами. Это дешевое шоу, в которое никто не хочет инвестировать: кандидат-коммунист Харитонов слегка переделал ролик, подготовленный его партией в парламентским выборам, состоявшимся три месяца назад.

Телевизионный пульт теперь в руках царя, но иногда кнопки залипают. Счастливая Россия с хорошими новостями, где нет войны в Чечне и президент - любимый персонаж телезрителей, не видит никакого интереса в голосовании. Это не детектив, не викторина, не фильм с захватывающим сюжетом, хороший уже победил, а плохих и не видно.

Ошибка сценаристов, и теперь Кремль опасается, что в воскресенье избиратели предпочтут избирательным участкам просмотр телепередач. По Москве гуляет анекдот о газетных объявлениях, напоминающий о тайном прослушивании западных радиостанций в советские времена: "Если победит Путин, меняю два телевизора на хороший радиоприемник."