Иностранная пресса о России и не только

Около трех десятков американо-российских программ, разработанных с целью предотвращения распространения российских ядерных вооружений и материалов, провалились из-за дезорганизации и утраты доверия между двумя странами. Об этом сообщил один из официальных представителей, сыгравший ключевую роль в разработке этих программ.

Выполнение программ, которые обошлись Соединенным Штатам более чем в 5 млрд. долларов, ?зачастую не достаточно эффективно координировалось не только с Россией, но и в самой администрации США?, - заявил бывший директор национальной лаборатории в Лос-Аламос Зигфрид Хекер. ?Ничего по-настоящему ужасного не произошло?, - подчеркнул Хекер, однако спустя 10 лет после развала СССР размеры ядерных арсеналов России ?в значительной степени остаются раздутыми и нетронутыми?.

По словам Хекера, с избранием президентом России бывшего сотрудника КГБ Владимира Путина и возрождением российских спецслужб доступ к когда-то секретным ядерным объектам стал более строгим. ?В настоящее время возможности для осуществления программ сокращаются из-за того, что Россия уже не испытывает столь высокой потребности в наших деньгах, а также из-за того, что спецслужбы начали закрывать доступ к ядерным объектам?, - отметил он в пространной статье, опубликованной в издании The Nonproliferation Review.

Хекер, в настоящее время работающий консультантом в Лос-Аламосе, после развала СССР установил контакты с российскими учеными-ядерщиками и был одним из активных сторонников американских усилий по предотвращению распространения российского ядерного оружия. Он выступил со своими комментариями в тот момент, когда Совет национальной безопасности уже должен завершить изучение американо-российских программ по нераспространению, начатое в марте по указанию президента Буша.

Администрация уже выразила сомнение по поводу эффективности программ, сократив на 100 млн. долларов бюджетные ассигнования, выделенные на эти цели. Программы, на осуществление которых в этом году будет израсходовано 872 млн. доллара, были подвергнуты критике также со стороны некоторых конгрессменов и Главного бюджетно-контрольного управления.

Программы по нераспространению начали осуществляться в начале 90-х годов. Эти программы были направлены на то, чтобы предотвратить распространение российских ядерных материалов и не допустить передачи учеными-ядерщиками своих знаний другим странам. Вскоре была принята программа Нанна-Лугара, за счет которой частично финансировалось уничтожение российских бомбардировщиков, способных нести ядерное оружие, межконтинентальных баллистических ракет и ядерных подлодок: все это делалось в соответствии с соглашениями по контролю над вооружениями.

Всего было разработано около 30 американо-российских программ, осуществление которых контролировали министерства обороны и энергетики, а также госдепартамент. Целью программ было улучшение условий безопасности на российских ядерных объектах и выделение средств на то, чтобы удержать от отъезда за рубеж российских специалистов в области производства вооружений.

Выступая в пятницу на встрече, организованной Институтом международных исследований в Монтеррее и Фондом Карнеги, Хекер подчеркнул, что, хотя он остается сторонником программ по нераспространению, он убежден в необходимости их тщательного пересмотра. ?Нужна понятная, тщательно выверенная, единая стратегия?, - отметил он.

В годы холодной войны СССР создал около 20 000 ядерных боеголовок. Сейчас, хотя российские стратегические ядерные силы переживают упадок, многие тысячи боеголовок по-прежнему размещены в десятках мест и более чем в 60 хранилищах. Кроме того, 1000 тонн оружейного высокообогащенного урана и примерно 125-200 тонн плутония находятся на различных объектах на территории России. Россия по-прежнему имеет разветвленную сеть предприятий по обогащению урана для ядерных реакторов, которые продолжают производить оружейный плутоний. В России существуют три десятка лабораторий по разработке ядерного оружия и работают десятки специализированных оборонных НИИ.

Хекер предупредил, что осуществление совместной программы по обеспечению сохранности ядерных материалов и боеголовок на многих из этих объектов практически прекратилось. Он объяснил это не только усилением мер безопасности с российской стороны, но и бюрократическими требованиями со стороны США, которые забыли, что речь идет о российских ядерных материалах, находящихся на российских ядерных объектах.

По его словам, международные усилия, направленные на то, чтобы российские ученые и инженеры смогли получить работу на гражданских предприятиях, увенчались успехом, однако инициатива министерства энергетики США по перепрофилированию российских НИИ и их ориентация на выполнение бизнеспрограмм застопорилась, отчасти, из-за опасений российской стороны, что это нанесет ущерб национальной безопасности.

Программа министерства энергетики по оказанию помощи российским ученым, работающим в некогда закрытых для Запада регионах, так же наталкивается на серьезные трудности. Агрессивные российские сотрудники служб безопасности затрудняют американским бизнесменам доступ к ученым, с которыми они хотят иметь дело. Кроме того, бюджетные ограничения с американской стороны - включая резкое сокращение администрацией Буша запланированных администрацией Клинтона ассигнований в размере 30 млн. долларов - сделали эту программу менее привлекательной для российского правительства.

Две программы по сокращению запасов ядерных материалов приводят к неоднозначным результатам. Одна из них - по превращению высокообогащенного оружейного урана в топливо - оказалась успешной, и в США развернулась конкурентная борьба за право на ее расширение. Другая - по уничтожению плутония или его нейтрализации (чтобы исключить возможность его использования для производства вооружений) так и не начала осуществляться, отчасти, из-за того, что по российским подсчетам на это потребуется не мене 2 млрд. долларов. Кроме того, россияне продолжают производить плутоний на реакторах, которые они используют для генерирования электроэнергии, и рассматривать производство плутония как часть более широкого плана по стимулированию развития ядерной энергетики в России.