Иностранная пресса о России и не только

После саммита "большой восьмерки" в Шотландии Россия впервые становится председателем в клубе самых богатых индустриальных стран. Критики считают, что ей там вовсе не место

Групповой портрет с Россией безупречен. "Обладает Россия правом членства в "большой восьмерке" или нет, это вообще не тема для обсуждения", - отметает помощник президента РФ Игорь Шувалов все аргументы тех, кто критикует состояние демократии и рыночной экономики в стране. После саммита в Шотландии Россия впервые примет на себя председательство в "восьмерке", к которой относятся семь самых богатых индустриальных стран мира и Россия, и летом 2006 года она проведет следующий саммит в Санкт-Петербурге.

Вступление по политическим соображениям

"Россия смогла несколько лет назад вступить в "большую восьмерку" по причинам чисто политического характера. Тогда экономическое положение в стране было ужасающим", - соглашается Шувалов, но сегодня все по-другому: "Экономическая ситуация коренным образом изменилась. Всем ясно, что международная стабильность без России невозможна". Россия как производитель энергии является "абсолютно необходимым партнером: "Для стран "большой семерки" мы играем такую же важную роль, как и они для нас", - подчеркивает Шувалов.

Ему вторит московский МИД: "Россия стала полноправным членом "большой восьмерки" после саммита в Денвере в 1997 году". Председательство в G8 было объявлено одним из главных приоритетов российской внешней политики. Россия уже находит удовлетворение в роли актера глобальной политики и хочет начать проект, посвященный проблемам стран бывшего Советского Союза, подобный инициативе по выплате долгов Африке, с которой британский премьер-министр Тони Блэр выступил на саммите в Шотландии.

Российский президент поддерживает инициативу Блэра по Африке и подчеркивает, что для его страны столь же важно улучшить положение в странах бывшего СССР (СНГ). Такие регионы, как Таджикистан, Киргизия, Грузия, Молдавия, Кавказ, являются развивающимися, их тяготят большие долги, и они сильно нуждаются в помощи извне. Путин требует новой солидарности для той части мира, которую Россия считает своей прихожей и задним двором. "Мы не должны превратить СНГ в поле битвы", - заявил президент России, намекая в первую очередь на геополитические интересы США, за которыми Москва следит с нарастающим недовольством.

"Мы должны сделать эту территорию зоной сотрудничества. Мы должны приложить все усилия к тому, чтобы поддержать развитие демократических процессов и экономики в этих странах". Громкие слова Путина с точки зрения жителей этих стран звучат довольно высокомерно: в конце концов уровень развития демократии и рыночной экономики в России, входящей в "большую восьмерку", пока мало чем отличается от уровня развития бывших советских республик, считающихся странами третьего мира.

Дискуссия по поводу того, что Россия, собственно, забыла в "большой восьмерке" и можно ли доверить стране с таким плохим политическим и экономическим балансом, как у России, председательство в G8, наиболее остра в США. Суровый приговор бывшему главе ЮКОСа Михаилу Ходорковскому еще подлил масла в огонь.

России нечего предложить миру, кроме нефти, гласят критические комментарии, и председательство России в "большой восьмерке" - это не что иное, как фарс. Депутаты американского конгресса даже потребовали исключить Россию из организации. Однако G8 стоит за Путина, и именно США считают включение России в эту организацию политическим авансом, который должен двигать Россию вперед. "Правительство Буша не согласно с предложениями поставить членство России в "большой восьмерке" в зависимость от конкретных шагов в области демократии и прав человека, хотя оно разделяет некоторые опасения", - заявил американский посол в Москве.

Прагматизм впереди идеалов

Вашингтон уже и раньше задумывался над все увеличивающимся контролем Москвы над средствами массовой информации и новыми ограничениями избирательного права. Однако такие темы, как борьба с терроризмом и торговлей наркотиками, которые Россия вынесла на повестку дня в "большой восьмерке", для США важнее, чем провозглашенные где-то в другом месте ценности демократии и свободы.