Иностранная пресса о России и не только

Как утверждает в своем интервью австрийской Der Standard болгарский политолог Иван Крастев, глава Центра либеральных стратегий (София) и член правления Европейского совета по международным отношениям, арабский перелом лишь отчасти сравним с европейскими революциями 1989 года.

"Я вижу параллели, но гораздо больше различий. Это в первую очередь мирный характер протестов, если не считать особого случая в Ливии", - приводит его слова издание.

Он полагает, что "гораздо интереснее сравнение с 1848 годом в Европе: очень многое вращается вокруг национального взросления, создания национального государства".

Что касается термина "революция", то в случае с Тунисом и Египтом следует найти новое понятие, поскольку революция, начавшаяся "снизу", была поддержана армией "сверху", отмечает политолог. При этом он добавляет, что "во всяком случае, пока армия выигрывает от этого больше, чем кто бы то ни было".

Чем грозит подобное развитие, когда "с одной стороны армия, самая иерархическая структура, которую только можно себе представить, а с другой - молодежь, объединенная виртуальной сетью и не принадлежащая никакой организации? Как можно представить себе переговоры между двумя этими сторонами? Я считаю, что этот переход, исходя из самой структуры и движущих сил, будет сильно отличаться от того, что было в Центральной и Восточной Европе", - приводит его слова издание.

К тому же "есть сильное противоречие между желанием улицы, чтобы все свершилось как можно быстрее, и политической логикой, согласно которой старые элиты выиграют тем больше, чем быстрее все произойдет", добавляет политолог. "Если выборы пройдут завтра, то в лучшем положении окажутся те, кто сегодня сильнее". При этом он подчеркивает, что "мы также должны быть готовы к разочарованию, которое рано или поздно случается при каждой политической мобилизации".

Отвечая на вопрос, насколько все это касается Европы, он отмечает, что "эти революции могут столь же сильно повлиять на Европу, как те, что произошли в 1989 году - но несколько иначе". "Ведь если люди даже после демократической революции не найдут там ни своего места в обществе, ни работы, то у них останется единственный выход: покинуть страну. И это в момент, когда ЕС все еще находится в состоянии экономического кризиса, а в ряде его стран отмечается политическая напряженность. Поэтому революции на Ближнем Востоке могут иметь для Европы обратный эффект тому, что было в 1989 году", - утверждает Крастев.

Отвечая на вопрос, насколько важную роль в арабских революциях играет Запад и его ценности, Крастев отмечает, что "удивительным образом это первое большое политическое событие за последние 30 лет, при котором ни американским, ни европейскими флагами как не размахивают, так и не сжигают их". В то время, как революция 1989 года символизировала по сути триумф Запада, нынешняя революция, хотя она и вдохновлялась демократическими идеями, означает маргинализацию Запада как Global Player - "глобального игрока". Это относится к США, но еще больше, как полагает Крастев, к Европе.