Иностранная пресса о России и не только

Когда-то Россия мечтала о самых больших в мире плотинах. Теперь она мечтает о самых больших корпорациях.

В октябре, если сделка пойдет, как ожидается, у России будет крупнейшая в мире алюминиевая компания. Это шаг, являющийся частью попытки президента Владимира Путина создать гигантские предприятия как средство воскрешения российских стратегически важных отраслей.

Некоторые россияне, вспоминающие советские похвальбы о самых больших ракетах, самых больших домнах, самых больших ледоколах, циничны. "В 1980-е годы был анекдот, что наши микрочипы самые большие в мире, - сказал Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции "Эхо Москвы". - Это такая ментальность величия, в смысле размера, даже если в этом нет смысла".

Но российские лидеры говорят, что создание гигантских предприятий имеет большой смысл в мире, где идет консолидация в добывающих отраслях, которые составляют значительную часть экономики страны.

В августе компания "Русский алюминий", сокращенно "Русал", объявила о планах слияния с меньшим отечественным конкурентом, одновременно поглощая рудники и заводы, принадлежащие товарному посреднику, зарегистрированной в Швейцарии компании Glencore. В результате сделки появится компания, которая будет производить больше алюминия, чем Aluminum Company of America - примерно 4 млн тонн в год, тогда как объем производства Alcoa в 2005 году составил 3,55 млн тонн.

Хотя российские руководители подчеркивают, что размер как таковой не самоцель, это лишь один из нескольких масштабных проектов, предпринятых в последнее время в таких отраслях, как нефть, газ, полезные ископаемые и аэрокосмическая промышленность. Самым впечатляющим примером является "Газпром", который стал второй по величине компанией мира, выставляющей акции на открытые торги, после американской Exxon Mobil.

В стальной отрасли один из российских магнатов весной предложил слияние с люксембургской Arcelor, крупнейшей в мире стальной компанией по объему продаж. Сделка в конце концов сорвалась, но она дала представление о размахе нынешних российских амбиций, где рыночная капитализация - это новый критерий сравнения с Западом.

Стивен Коткин, профессор российской истории в Принстонском университете и автор книги "Магнитная гора" о символичном советском металлургическом комбинате в Магнитогорске, говорит, что российские новые гиганты в конце концов "либо будут конкурентоспособными компаниями, либо провалятся".

"Это не по-советски", - написал он в электронном послании.

Путин, который в 1990-е годы опубликовал кандидатскую диссертацию о роли крупных предприятий с государственной поддержкой в возрождении экономики Западной Европы после Второй мировой войны, говорит, что понимает новый климат. Он заявил на пресс-конференции, что этот результат получился не сам собой, а в русле целенаправленных действий правительства.

Кремль явно старается представить новую гигантоманию не только как стратегию бизнеса, но и как бальзам для уязвленной гордости россиян, переживших экономические катастрофы 1990-х годов.

Венедиктов с "Эха Москвы" объяснил это так: "Нам надо говорить, что мы больше всех где-то, в чем-то. Россия страдает постимперским синдромом, как Англия в 1940-е или Франция в 1950-е годы. Но, ага. Мы по-прежнему где-то лучшие. Мы получили больше всех золотых медалей по гимнастике. А теперь это: мы обогнали Америку по алюминию".

Критики говорят, что раздутые новые корпорации обязаны своим происхождением покровительству кремлевских фракций. Члены их советов директоров обычно союзники Путина. Дмитрий Медведев, например, является одновременно вице-премьером и председателем совета директоров "Газпрома".

Медведев и другие аргументируют это тем, что внутренняя конкуренция только снижает экспортные прибыли в добывающих отраслях, лишая Россию максимального дохода. По оценке Ярослава Лиссоволика, главного экономиста Deutsche UFG, 30% российской экономики сегодня контролируют монополии, частные или государственные. Официальная статистика, отметил Лиссоволик, выглядит подозрительно с тех пор, как выяснилось, что антимонопольный комитет берет взятки у компаний, не желающих, чтобы их классифицировали как монополии.

"Я не вижу, чтобы политика конкуренции была очень важна для российского правительства в настоящий момент, - сказал он. - Гигантомания, как и в прошлом, популярна и считается очень успешной".