Иностранная пресса о России и не только

"Истинный демократ", как называет его канцлер, бесследно исчез. Владимир Путин растворился среди фотографов, операторов и личных охранников, среди нескольких сотен мужчин в темных костюмах, которые прогуливаются по обычно пустому 13-у павильону Ганноверской ярмарки. "Боже мой", - говорит Бернд Мютцельбург, советник канцлера по безопасности перед лицом надвигающейся на него человеческой массы, которая прижимает его к стене выставочного павильона. Боже мой.

Владимира Владимировича Путина, его превосходительство, президента Российской Федерации, этим утром интересовали не проблемы Чечни, состояние тюрем и не права человека на широких просторах его родины. Интересы московского гостя были деловыми: нефть и газ, комбайны, Илы и высокоскоростные поезда, которые будут курсировать между Москвой и Хельсинки. Вместе со своим другом Герхардом Шредером он открывал самую большую промышленную выставку в мире, участницей которой на этот раз является и Россия.

Это было кошмарным сном для фотографов и охранников. Пока народ в ожидании открытия толпился у запертых стеклянных дверей, человеческий клубок, в середине которого находились главы двух государств, безостановочно двигался через узкие проходы российского павильона, мимо грузовиков, моделей кораблей и самолетных шасси. "Здесь ничего не поделаешь", - рычал на смеси немецкого и английского в микрофон, свисающий на тонком проводе с левого уха, один из охранников. Протокол предусматривал 15 остановок. 15 рукопожатий. 15 раз директора фирм гордо демонстрировали свою продукцию. 15 раз Путин и Шредер хвалили достижения российского, немецкого, а иногда и совместного инженерного искусства. Так же - пусть даже не в той мере - это происходило, когда в давние времена Эрих Хонеккер открывал самую большую промышленную выставку ГДР в Лейпциге.

Даже умудренные опытом посетители еще не видели в Ганновере такой толчеи. Наверное, все дело в особой дружбе этих стран, которую культивируют Шредер и Путин и которая не в последнюю очередь базируется на их личных отношениях. Они хорошо знают друг друга. Говорят между собой по-немецки и обычно отпускают переводчиков. "Мне они нужны только при беседе с журналистами", - посмеивается вечером Путин перед обедом в гостинице Wichmann. И поправляет переводчика.

Они сидят до часа ночи в компании нескольких немецких и российских журналистов, а потом и вдвоем. Шеф-повар подает фуагра, затем суфле из камбалы и мясо ягненка. Из вин - рислинг и бургундское. Оба улыбаются, когда один из российских главных редакторов в этот поздний час рассказывает анекдоты про Путина и Шредера. Затем его коллега сообщает, что американский президент Джордж Буш когда-то изучал Троцкого. Шредер говорит, что не верит этому. А Путин замечает: "Троцкий в Техасе. Быть не может".

На следующее утро по ним не видно, что вчера они засиделись далеко за полночь. Гуляя по ярмарке, они шутят и смеются. Загоревший канцлер улыбается несколько шире, чем его гость, а фотографы в это время толкаются и напирают друг на друга. Друг Герхард и друг Владимир хотят представить миру визуальное свидетельство своих тесных отношений. И где это можно запечатлеть лучше, чем в родном городе канцлера, в особенности, на ярмарке. В конце концов, все глобальные вопросы этого столетия связаны с деньгами. Речь идет об экономическом господстве - и о ресурсах, которые необходимы для этого господства.

И вот президент энергетического государства и глава правительства страны, чемпиона мира по экспорту, наконец подошли к большой географической карте, которая одновременно является картой немецко-российских отношений. В ее крайней правой части, на северо-востоке Сибири, заметны несколько крупных желтых пятен, обозначающих газовые месторождения; слева - Европа, в ее середине - Германия, вся в густой красной паутине трубопроводов, уходящей пунктирной линией в Балтийское море. Пунктирная линия - это то, что в плане. Скоро уже два года, как Шредер и Путин продвигают миллиардный проект строительства газопровода по дну Балтийского моря. И теперь он постепенно становится реальностью: так, концерн BASF, сообщил Путин в Ганновере, первым среди иностранных концернов будет допущен к эксплуатации российских газовых месторождений; а в балтийском проекте BASF возьмет на себя почти половину строительства газопровода.

Благодаря этому, считает Путин, отношения между двумя странами перешли на иной качественный уровень. Шредер придерживается той же точки зрения. В то время как в других частях света нарастает напряженность, сказал он, Россия, как поставщик энергоносителей, является "исключительно стабильным и надежным партнером".

По Путину видно, как он наслаждается совместным выступлением со Шредером. Он останавливается у каждого стенда, задает вопросы. График ломается быстро. Не попав в пул, можно только гадать, каким экспонатом в этот момент восторгаются главы государств. "Я думаю, следующего канцлера мы должны выбирать, исходя из его роста. Тогда нам будет лучше видно", - шутит какой-то менеджер, которому тоже хочется что-нибудь увидеть.

Чуть позже оба влезают в кабину мощного трактора высотой в пять метров с колесами почти в рост человека. Это продукт совместного производства немецкой фирмы Fendt-Agco и московского холдинга "Агромаш", за рулем этой машины два года назад Путин уже проехался по пашне. Но на этот раз двигатель заводить не стали. Вместо этого Путин и Шредер вытянули вперед руки, сжатые в кулаки и показали большие пальцы, канцлер даже задел правой рукой несколько повешенных на длинных петлях микрофонов. А потом они еще полезли на желтый зерноуборочный комбайн.

Между тем Клаус Кляйнфельд в брюссельском зале павильона номер 1 готовился к своему первому политическому выходу в качестве нового главы концерна Siemens. "Мы сделаем все в два счёта", - объяснял он служащему, отвечающему за протокол. После подписания договора о поставке 60 высокоскоростных поездов для ООО "Российские железные дороги" он предполагал сразу же передать Путину чемодан с моделью высокоскоростного поезда, "так сказать, в качестве первой поставки". А потом, чтобы он никому не мешал, на время забрать чемодан обратно. Тут появились Путин и Шредер. Кляйнфельд и глава ООО "РЖД" ставят свои подписи под договором. Глава фирмы Siemens передает чемодан Путину. "Так сказать, первая поставка", - говорит он и, как было запланировано, хочет взять чемодан обратно. "Нет, нет, чемодан останется здесь, - говорит Шредер, - так вести себя нельзя". Во всяком случае, с хорошими друзьями.