Иностранная пресса о России и не только

Николай Самыгин умер той же ночью. Молодой человек был тяжело ранен при взрыве камикадзе у метро "Рижская" и доставлен в больницу. Шли дни. Николай был единственной жертвой, которую никто не искал. Это насторожило следователей, и они проверили отпечатки пальцев умершего. Выяснилось, что настоящая его фамилия Киткеев и он уже три года разыскивается за вооруженное нападение на милиционера на Кавказе. Судя по всему, он дал указания смертнице и проводил ее в метро. Та, наверное по ошибке, взорвала себя раньше времени.

Киткеев родом из северокавказской Карачаево-Черкесии. В последние годы следы террористов все чаще ведут в эту сонную горную республику. Давно уже террором занимаются не только чеченцы и их "черные вдовы". В последние десять лет исламистские группы возникли во все северокавказских республиках.

Черкесы

Как и все семь российских кавказских республик, Карачаево-Черкесия тоже зависит от капельницы Москвы, дозирующей субсидии. Раньше на черкесские склоны гор высотой 4 тысячи метров приезжала кататься на лыжах богема, обеспечивая горцам скромный доход. Сегодня отдыхающих нет. Вместо этого у безработной молодежи в отдаленных деревнях популярностью пользуются радикальные исламисты.

В 1999 году о черкесах впервые заговорили в связи с терактами. Тогда в результате взрывов домов в Москве и в Волгодонске погибли сотни людей. Эти вероломные теракты послужили Москве предлогом для развязывания второй за пять лет чеченской войны. Тем временем Москва до сих пор не представила убедительных доказательств кавказского следа.

В мае местные черкесские власти, почти без внимания российской общественности, воздвигли заградительный кордон на границе с Грузией и с Кабардино-Балкарией. Населенные пункты за этим кордоном можно посетить лишь со специальным разрешением. Россия надеется таким образом лучше следить за ваххабитским джамаатом, который особенно активен на этой территории. Там верующие отказались от духовного директората мечетей и открыто проповедуют учение "чистого ислама".

Карачаево-Черкесия так же, как и соседняя Кабардино-Балкария, является искусственным продуктом советской этнической политики. Сталин согнал вместе два народа, которые с языковой, этнической и культурной точки зрения не имеют ничего общего. А Москва могла бы с легкостью соединить в автономии родственные народности - кабардинцев и черкесов, а также тюркоязычных балкарцев и карачаевцев.

Но СССР руководствовался принципом "разделяй и властвуй" и осознанно создавал очаги конфликтов, рассчитывая, что строптивые горцы будут заняты распрями и это обережет центральную власть. Расчет удался. В обеих республиках отношения между титульными нациями характеризуются недоверием и подсознательной ненавистью. В Кабардино-Балкарии балкарцы жалуются, что их ущемляют в политике и экономике, в Карачаево-Черкесии обделенными себя чувствуют карачаевцы.

Балкарцы

После распада СССР балкарцы надеялись получить немного независимости в собственной республике в рамках Российской Федерации. В 1996 году, когда положение после окончания первой чеченской войны немного стабилизировалось, они заикнулись о суверенитете и объявили Долинск своей столицей. Но мечта так и осталась мечтой. Почти десятилетие спустя 90 тыс. балкарцев по-прежнему не имеют какой-либо политической сцены.

Травмирующий опыт карачаевцы и балкарцы получили во Вторую мировую войну. В то время как Сталин не трогал кабардинцев и черкесов, карачаевцев и балкарцев он депортировал в Казахстан и Сибирь за то, что они якобы сотрудничали с немецкими оккупантами. Чеченцев и ингушей тоже депортировали. В 1957 году ссылка кончилась, но Москва не урегулировала очевидные претензии вернувшихся на землю и собственность. С тех пор в регион не приходит спокойствие.

Ингуши

Это осложняет, в частности, и отношения между североосетинами и ингушами. В Беслане конфликт грозил снова разразиться во время захвата заложников, когда выяснилось, что среди террористов были и ингуши.

В 1957 году вернувшиеся из ссылки ингуши посчитали Владикавказ и соседний район Пригородный своей исконной территорией. Коммунистический режим несколько раз подавлял беспорядки, о которых, однако, открыто ничего не сообщалось. Кремль всегда симпатизировал осетинам. После стычек в 1992 году Москва направила туда 12 тыс. солдат и по-своему решила конфликт: 70 тыс. ингушей были вынуждены бежать на восток, 2 тыс. ингушских домов во Владикавказе были сожжены. Число жертв официально так и не сообщили.

Несмотря на унижения, у ингушей, однако, оказался иммунитет к соблазну независимости, чего нельзя сказать об их этнических родственниках - чеченцах. Да и исламский фундаментализм начал находить там сторонников только после того, как Кремль навязал ингушам в качестве президента выходца из спецслужб Мурата Зязикова, который не пользуется в народе авторитетом.

Радикальные игры ислама вообще чужды Кавказу. Религия, обычное право и местные традиции образуют в этом горном мире некую пеструю смесь. Фундаменталистские течения приобретали силу лишь тогда, когда грозили опасности извне и ислам как связующий элемент должен был поднять обороноспособность народов.

Осетины

Осетины - единственный северокавказский народ, который русские колонизаторы к концу XVIII века успешно обратили из ислама в христианство. Сегодня мусульманами являются лишь 15 процентов. На Кавказе осетины считаются особенно верными союзниками Москвы. Еще при коммунизме их называли самым советским из всех кавказских народов.

Это приносит свои плоды. В республике - в единственном субъекте федерации в регионе - наблюдается экономический рост. Уже десять лет она извлекает выгоду из чеченских военных кампаний, потому что российские войска развертываются на ее территории.

Столица Северной Осетии - Владикавказ. Название не простое: "Владей Кавказом" - за этим скрывается программа поведения центральной власти, которая за 200 лет не изменилась. Этот горный район с его своенравными жителями уже тогда стоял на пути России. Он закрывал доступ к христианской Грузии, которая в начале XIX века из страха перед своими мусульманскими соседями отдалась под протекторат России.

В Грузии русские цари видели плацдарм, с которого они могли продвигаться в Персию и Османскую империю. Стремление к бесконечной колонизации казалось непреодолимым. И сегодня сфокусированность на имперской идее закрывает возможность увидеть варианты решения конфликтов у себя дома.