Иностранная пресса о России и не только

"Есть нечто особенно оруэлловское в том, что библиотекаря обвинили в преступлениях, совершаемых на почве ненависти, потому что находящиеся на ее попечении книги не созвучны правительственной пропаганде, - отмечает Сергей Шмеман в The New York Times. - Именно это, в сущности, сделал российский суд, давший четыре года условно Наталье Шариной, потому что в московской Библиотеке украинской литературы, которую она ранее возглавляла, будто бы была литература, не соответствовавшая российской официальной версии происходящего на Украине".

Журналист указывает, что большая часть книг, захваченных в ходе рейда на библиотеку в 2015 году, находилась в специальном хранилище и не была доступна публике, а книгу, сочтенную государством самой вредной, по словам сотрудников библиотеки, подбросила полиция.

По мнению Шмемана, задача этого судебного процесса - отказать Украине в праве на культурную уникальность и показать, что российское государство не потерпит никаких вызовов "официальной лжи, согласно которой Украина захвачена фашистами, которыми манипулирует Запад, чтобы очернить российскую культуру". Журналист полагает, что именно эту версию предложила в ходе судебных прений прокурор Людмила Баландина, сказавшая также, что в обязанности библиотекаря входит фильтрация новых книг и уничтожение антироссийских.

Шмеман называет отрицательный ответ Шариной на это утверждение прокурора "в высшей степени разумным".

"Но в России Владимира Путина права, ответственность и законы пали жертвами старого советского представления, что любое отклонение от позиции или лжи государства наказуемо по туманному антиэкстремистскому законодательству, - говорится в статье. - Очевидный мотив, стоящий за данным судом, - стремление устрашить критиков аннексии Крыма Россией и ее продолжающегося вмешательства на востоке Украины. Это само по себе достойно осуждения. Но делать это, обвиняя невинного библиотекаря в экстремизме, ниже всякого презрения".