Иностранная пресса о России и не только

В Красноярске, что в Западной Сибири, 9:00. Олег Дерипаска, второй богач России, прибыл в город на личном самолете Gulfstream и поехал прямо в дирекцию "КрАЗа" - предприятия "номер 2" в международной алюминиевой отрасли и стержня своей промышленной империи "Русал". Он болтает по-английски с Энди Юменсом, американским консультантом в брюках цвета хаки, нанятым, дабы усилить эффективность завода.

Два человека стоят перед диаграммой и разговаривают о "гембе" "КрАЗа" (это слово по-японски значит "производственные помещения"). Дерипаска страшно увлекся бизнес-философией корпорации Toyota, которую проповедует Энди Юменс. "Не называйте меня "гуру", - просит последний, - я просто тренер".

Два русских руководителя предприятия, уголком глаза поглядывая на начальство, стоят со склоненными головами и ждут указаний, покуда Юменс развивает свою теорию: "Нам нужно произвести эффект брошенного в воду камня - чтобы разбежались волны".

Эта трогательная сцена ничуть не напоминает картину десятилетней давности, когда "КрАЗ", символ промышленной мощи Советского Союза, был суровым фронтом в кровавой войне за контроль над почти 5% мирового производства алюминия. Завод часто переходил из рук в руки после перестрелок; три руководителя, связанные с заводом, были убиты. Дерипаска - как минимум, в метафорическом смысле - единственный, кто вышел из этого конфликта живым. Его усилия принесли ему достойные плоды.

"Русал" - крупнейший в мире производитель алюминия. Правда, ему придется уступить пьедестал компаниям Rio Tinto и Alcan, как только завершится сделка по слиянию этих конкурентов, о котором официально объявлено вчера. Состояние 39-летнего Дерипаски составляет более 23 млрд долларов. Попутно он женился на внучке Бориса Ельцина, ныне покойного российского экс-президента. Дерипаска говорит, что ему во многом посчастливилось: некоторые из его главных конкурентов сами ушли из бизнеса или их уже нет в живых.

Например, Анатолий Быков, красноярский алюминиевый король - он продал свою компанию Дерипаске, попав за решетку по сфальсифицированным, как он говорит, обвинениям. Или Антон Малевский, слывший главой организованной преступной группировки, которая паслась в этой отрасли: он погиб на отдыхе в Южной Африке - парашют не раскрылся. "Он любил рисковать", - замечает Дерипаска.

Много лет связь с российской алюминиевой промышленностью, мягко говоря, не способствовала хорошей репутации - для пиарщиков это был настоящий кошмар. Но теперь Дерипаска позиционирует себя по-другому - выходит за пределы алюминиевой отрасли и вкладывает миллиарды долларов в торговлю лесом, строительство, авиапромышленность и производство автомобилей. Он также собирается уже в ноябре получить для "Русала", который в этом году объединился со своим конкурентом "Суалом" и глиноземными активами швейцарской компании Glencore, полный листинг на Лондонской фондовой бирже. Ожидается, что первичное открытое размещение акций даст до 9 млрд долларов.

Хотя Дерипаске практически удалось расстаться с прошлым, один бывший партнер отказывается держать язык за зубами. По мере приближения даты IPO Михаил Черной, отец-основатель алюминиевой отрасли в постсоветской России и человек с неоднозначной репутацией, заявляет, что собирается снова подать иск, требуя вернуть себе 20% акций "Русала" - пай, по утверждениям Черного, принадлежащий ему ввиду их равноправного партнерства с Дерипаской в 1990-е годы.

Претензии Черного изложены в документе, представленном в Лондонский высокий суд. Черной утверждает, что его адвокаты готовятся передать следователям еще тысячи документов, доказывающих факт их партнерства. Битва юристов назревает, заостряя внимание на обстоятельствах восхождения Дерипаски на высшие позиции в индустрии, когда-то погрязшей в преступной деятельности. Исход судебного процесса и его возможное влияние на проведение IPO значительно повлияют на оценку инвесторами изменений России к лучшему - выяснится, сможет ли компания со столь противоречивым прошлым добиться листинга на Лондонской бирже. Кроме того, эта история может предопределить будущее владений Дерипаски в условиях, когда Кремль продолжает битву за возвращение под свой контроль стратегических секторов экономики, от нефти до аэрокосмической индустрии и автомобильной промышленности: ведь многие наблюдатели предрекают, что черед за алюминием.

Вдобавок Госдепартамент США недавно подтвердил, что отказывает Дерипаске во въезде в эту страну, хотя в 2005-2006 годах виза ему была предоставлена. Причины такого решения не оглашаются.

Дерипаска отрицает, что когда-либо был партнером Черного. Черной же говорит, что всего лишь стремится отстоять свои права. Они по-разному описывают свою роль в событиях, но их история многое проясняет в том, как эволюционировал российский бизнес с начала 1990-х, когда, по словам одного информированного источника, бизнесмены выстраивались в очереди в вестибюлях гостиниц, чтобы снискать разрешения Черного на заключение сделок.

В период восхождения Дерипаски услуги по "крышеванию", оказываемые организованными преступными группировками, постепенно отвоевывались правоохранительными органами. Дерипаска сделал ставку на последних, укрепил свои связи с правящей элитой страны, женившись в 2001 году на внучке Ельцина Полине, и создал собственную мощную службу безопасности.

Ко времени, когда в 2000 году Дерипаска приступил к консолидации своего контроля над 70% производства алюминия в стране, бывшие руководители двух крупных алюминиевых заводов - Красноярского и Новокузнецкого - находившиеся под следствием по уголовным делам, предпочли продать свои доли Дерипаске и его тогдашнему партнеру Роману Абрамовичу. Вскоре после заключения сделок либо уголовные дела были закрыты, либо приговоры отменены. Позднее эти руководители подали иски в международные суды на Дерипаску, обвиняя его в том, что он якобы принудил их продать акции, но в итоге заключили внесудебные сделки.

По словам некого банкира, брак Дерипаски с внучкой Ельцина окончательно укрепил его положение. "К тому времени, как Олег женился, он фактически представлял интересы семьи, - говорит этот информированный источник. - Это семейное партнерство. С бывшими президентами или их родственниками не шутят".

Дерипаска подчеркивает: то, что происходило в 1990-е годы в российской алюминиевой индустрии, нельзя сравнивать с событиями в любой другой стране. "У нас была иная обстановка. Это была анархия". Но он также настаивает, что к его компании Черной не имел никакого отношения. "Его роль была чрезвычайно специфической, - говорит он. - Этот человек не имел отношения к моему бизнесу".

Черной покинул Россию в 1994 году и поселился вначале во Франции, а затем в Израиле, где проживает и ныне, сохраняя деловые связи с Россией. Он утверждает, что Дерипаска - его бывший протеже, теперь стремящийся затушевать свое прошлое, - его обманул. "До нашего знакомства он был никто", - говорит Черной, который благодаря своей дружбе с Олегом Сосковцом, последним министром металлургической промышленности при советской власти, а позднее вице-премьером при Ельцине, рано пробился в прибыльную сферу торговли металлами.

"Не думаю, что он попал бы в этот большой бизнес, если бы не моя поддержка, - продолжает Черной. - Я познакомил его с людьми на Западе и в России. Я защищал его от нападок. Я доказал, что он из тех, кто может вести бизнес и развивать компанию".

Дерипаска, если верить Черному, твердо решил прорваться на самый верх, и потому вскоре после того, как в президентском кресле Ельцина сменил Путин, магнат потребовал от Черного выйти из бизнеса.

К тому моменту репутация Черного была запятнана: Анатолий Куликов, в конце 1990-х занимавший пост министра внутренних дел, упомянул его имя в связи с организованной преступностью. То же самое часто сообщалось в прессе. Черной говорит, что это была всего лишь тактика его врагов, направленная на то, чтобы замарать его имя вытолкнуть из бизнеса. Ничего так и не было доказано, подчеркивает он, но добавляет: этих обвинений хватило, чтобы Дерипаска попытался выкупить его долю.

Дерипаска вырос в исконно казачьей станице в Краснодарском крае на юге России, где жил с дедушкой и бабушкой: мать отдала его им на воспитание еще маленьким. Отец Дерипаски умер, когда он был еще ребенком. Когда старики ушли из жизни, государство захватило их дом в рамках программы по упразднению казацких поселений.

По словам Дерипаски, он семь лет кочевал от одного родственника к другому, пока мать не вернулась, после чего они поселились в городе неподалеку. Но времена в казачьей станице, когда он не имел своего угла, оставили в его душе прочный след.

"Мы российские казаки. Мы всегда готовы воевать, - говорит он. - Установка такая: надо уметь справляться с проблемами и с любой ситуацией. Идея в том, что трудности - это еще не катастрофа. Если случится наводнение, просто иди и борись с ним. Решай проблему".

По-видимому, Дерипаска так хорошо отточил свое умение решать проблемы, что смог поступить на физический факультет МГУ, где он собирался изучать квантовую механику. Но, прежде чем он смог приступить к занятиям, его призвали на военную службу и направили в ракетные войска, на базу в голой степи у китайской границы.

Ко времени, когда он вернулся в университет, Советский Союз находился на грани распада, и внезапно открылись другие перспективы помимо научной работы. Дерипаска пришел на московскую сырьевую биржу и обнаружил, что в условиях либерализации цен и бешеной инфляции арбитражные операции могут давать прямо-таки астрономическую прибыль. Вскоре стало ясно, что самое блестящее будущее - у торговли алюминием. В то время тонна алюминия стоила в России около 70 долларов, а на международных биржах ее можно было продать за 1600.

В отличие от западных групп компаний, которые до того работали с советскими министерствами, фирма Черного "Транс-Коммодитиз" вручала чиновникам деньги наличными, как вспоминает Черной о первых бартерных сделках, когда они выменивали уголь на автомобили, а затем переключились и на алюминий. Вместо того чтобы появиться с бутылкой виски и блоком сигарет Marlboro, как делали западные бизнесмены, "мы приходили с деньгами", говорит Черной.

В те времена, по словам Черного, "ничто не запрещалось (...) Лазеек в законах было полно (...) Я был вне системы, но никогда не переходил грань, за которой начиналась противозаконная деятельность".

К 1994 году, когда акции алюминиевых предприятий страны поступили в продажу, 25-летний Дерипаска обратился в "Трансуорлд" - компанию по торговле алюминием, совладельцами которой были Лев Черной (младший брат Михаила), а также Дэвид и Саймон Рейбены из Лондона. Дерипаска хотел стать генеральным директором Саянского алюминиевого завода в Сибири, держателем акций которого была компания.

Дело пошло, и до 1997 года Дерипаска работал с "Трансуорлдом". Сотрудничество с этой компанией было "единственным способом для того, чтобы торговать" и получать доступ к дешевым кредитам. "В то время они контролировали все поставки сырья". В период, когда отрасль раздирали конфликты, Дерипаска держался в стороне. Но, когда на Саянский завод было совершено крупное нападение и его коммерческого директора серьезно ранили, Дерипаска, по его собственным словам, дал сдачи: "уничтожил" группировку, стоявшую за нападением, и укрепил связи с местными правоохранительными органами.

Однако Дерипаска и другие менеджеры устали от господства "Трансуорлда" и захотели побольше вложить в развитие бизнеса: "Эти люди делали вид, что во всем участвуют, что помогают строить бизнес. Но они находились в Израиле, в Лондоне. Что оттуда сделаешь? Мы почувствовали, что не можем просто высасывать все ресурсы из страны".

Черной, со своей стороны, говорит, что вкладывал деньги в отечественную промышленность вместе с Дерипаской и поддержал его решение отделиться от "Трансуорлда" и установить контроль над ключевыми поставщиками сырья, особенно глинозема. Дерипаска, со своей стороны, утверждает, что сделал все это в одиночку и, расширяя свои владения, создал "Сибирский Алюминий" ("Сибал").

В 2000 году владельцы "Трансуорлда" продали свои акции Абрамовичу, владельцу нефтяной компании "Сибнефть". Постепенно другие акционеры алюминиевых заводов продавали акции либо Абрамовичу, либо Дерипаске. Абрамович согласился объединить свои активы с "Сибалом" Дерипаски и образовать "Русал", а затем постепенно избавлялся от своих акций. Так Дерипаска, контролировавший в то время более 70% производства алюминия в России, получил в собственность дополнительные активы.

В этот момент Дерипаска и Черной разорвали партнерские отношения, согласно информации, предоставленной "Русалом" в Европейский банк реконструкции и развития и Международную финансовую корпорацию Всемирного Банка, а также сведениям, которые сам Черной сообщил российской прессе.

Согласно сделке, 17,5% акций "Сибала", принадлежавшие Черному, были выкуплены за 250 млн долларов. Однако теперь Черной уверяет, что это была лишь первая стадия договоренности, ибо он, Черной, владел 50% "Сибала", а Дерипаска должен был все эти акции выкупить.

После диверсификации в другие отрасли холдинг Дерипаски "Базовый элемент" работает в таких сферах, как торговля лесом, страховое дело, банковское дело, горнодобывающая промышленность, аэропорты, строительство и производство автомобилей; за прошлый год его доходы составили 18,5 млрд долларов.

"Мы пытаемся уйти от принципа чистой скупки и продажи", - принципа, которым, по словам Дерипаски, российская деловая элита, не заглядывающая далеко вперед, грешит с 1990-х годов. "Пришло время восстанавливать производство", - отмечает он и заявляет, что хочет вкладывать до 3 млрд долларов в год в восстановление страны. Вкладывать больше, по его словам, невозможно, поскольку не хватает менеджеров для руководства практической работой.

Новые мантры организации производственного процесса - перечисленные на стенде у входа на завод и включающие положение "Самое ценное - это люди", повлекли за собой рост производительности труда, особенно на ГАЗе, втором по величине автомобильном заводе в России.

Дерипаска держится в стороне от политики и говорит, что безразличен к своему имиджу в обществе - хотя недовольство огромными капиталами олигархов свойственно большинству жителей страны и многим из сторонников жесткого курса в администрации Путина.

При Путине Кремль отправил за решетку или заставил эмигрировать ряд самых заметных олигархов 1990-х годов. Особенно ярким было дело против Михаила Ходорковского, владельца ЮКОСа, который проведет, как минимум, 8 лет в сибирской исправительной колонии за мошенничество и уклонение от уплаты налогов, тогда как его компания перешла в собственность государства. Стараясь исправить то, что было допущено в 1990-е годы, Кремль укрепил свой контроль и над другими компаниями типа производителя автомобилей "АвтоВаз" и производителя титана "Ависмы".

Может быть, правы те, кто считает лондонское IPO "Русала" способом защититься от Кремля, отразив его попытки по поглощению? Дерипаска отвечает так: прежде всего, лично его IPO не интересует - как он дает понять, инициатива исходит от других акционеров "Русала". "Продать "Русал" и что купить? - вопрошает он. - Из всех хороших компаний мира, которые сейчас можно купить, лишь около 250 будут существовать через 75 лет".

Более того, в отличие от владельцев ЮКОСа, он будет готов в любой момент передать "Русал" назад государству, заявляет Дерипаска. Если государство скажет, что мы должны от него отказаться, мы откажемся, утверждает он. "Я не отделяю себя от государства. У меня нет никаких иных интересов. Мне незачем оправдываться. Я ничего не стыжусь, мне не нужно прятаться. Мне лично интересно просто развивать компанию в долгосрочной перспективе". По поводу своей бурной карьеры Дерипаска говорит: "История рассудит".

"Мне повезло, - добавляет он. - Считайте, что все с неба свалилось".