Иностранная пресса о России и не только

Михаил Ходорковский, российский нефтяной магнат, хотел построить нефтепровод от своего нефтеперегонного завода в Сибири до Китая - многомиллиардная сделка. Будущее его служащих казалось обеспеченным, но лишь до тех пор, пока не арестовали шефа. Рассказ о поездке в сердце империи ЮКОС.

Прошло уже более двух месяцев с ареста Михаила Ходорковского по дороге к Байкалу, однако старые женщины на набережной в Листвянке ведут себя так, будто они все еще его ждут. Перед ними аккуратными рядами расставлены маленькие угольные печи. В темно-сером озере за спиной на якоре стоят несколько ржавых барж, в небе висят светло-серые лоскуты облаков. Очень холодно, почти 30 градусов ниже нуля.

"Свежекопченая форель!" - призывно кричат женщины, увидев пешехода. Но это бессмысленно. Тот, кто приезжает в Листвянку в январе, редко имеют деньги, чтобы заплатить за рыбу 20 рублей.

В маленьком туристическом местечке на берегу самого глубокого и, вероятно, самого прекрасного озера в мире сезон заканчивается ранней осенью. Он уже давно закончился, когда здесь в конце октября ждали Ходорковского. Однако тогдашний глава российского нефтяного концерна ЮКОС собирался приехать не для того, чтобы купаться. В центре туризма он хотел сделать доклад по любимой теме: "Значение экономики для формирования гражданского общества".

Этот доклад должен был быть произнесен на первом заседании "школы открытой политики", которую фонд Ходорковского "Открытая Россия" регулярно устраивал по всей стране. Все было готово. Ждали журналисты и многочисленные приглашенные гости. Затем у кого-то зазвонил мобильный телефон, и голос произнес: "Они его арестовали".

Дуэль

На следующий день новость попала на первые полосы почти всех газет мира, и повсюду она вызывала шок. Тогда Запад в течение нескольких недель определял по участи предпринимателя, арестованного за уклонение от уплаты налогов и махинации в процессе приватизации, свое отношение к России. Поскольку с точки зрения Запада за Ходорковского говорило то, что с точки зрения России говорило против него: действительно, в годы после перестройки он непонятным образом нажил огромные деньги, но с конца 90-х стал размышлять над ответственностью капитала перед обществом.

Ходорковский финансировал либеральную антипутинскую оппозицию и вкладывал большие суммы в социальные проекты. Он мог стать человеком, опасным для российского президента, говорилось после его ареста.

Однако сегодня следует задаться вопросом, не переоценивалось ли тогда политическое значение Ходорковского. Обе либеральные партии, которые он поддерживал, потерпели полное поражение на думских выборах. И когда московский суд перед Рождеством продлил срок предварительного заключения Ходорковского еще на три месяца, Запад уже громко не возмущался. Если в Кремле и был план отстранить от дел амбициозного предпринимателя до мартовских президентских выборов, то он осуществился.

Все же возможно, что самый интересный момент в этой дуэли прокуратуры с нефтяным магнатом еще не наступил. Ведь во втором акте речь пойдет о том, кто в будущем станет контролировать нефть, единственное богатство России. Речь идет о китайском рынке энергоносителей, втором в мире. До осени прошлого года ЮКОС имел там очень хорошие стартовые позиции.

С 2001 года фирма владеет азиатским плацдармом - Ангарским нефтехимическим комбинатом (АНХК), когда-то крупнейшим нефтеперерабатывающим комбинатом Советского Союза. Он находится в Ангарске, маленьком промышленном городе в ста километрах к северу от Байкала, недалеко от монгольской границы. И если верить тому, что пишется в восточно-сибирских газетах, одна из следующих сценических площадок в драме ЮКОСа могла бы находиться именно там.

До сих пор ходили только слухи, говорит Галина Солонина, редактор телеграфного агентства "Телеинформ". И еще: это имеет какое-то отношение к нефтепроводу. По нему с 2005 года нефть с заводов ЮКОСа в Ангарске должна была пойти через Монголию в Северный Китай, но строительство так и не началось. Это щекотливая тема, говорит госпожа Солонина. "Лучше спросите сами". Собственно, у журналистов с ЮКОСом пока что никаких проблем не было.

ЮКОС на следующий день даже присылает машину, большую черную "Волгу". Там сидят двое мужчин в огромных норковых шапках, которые почти достают до крыши автомобиля. Один - это шофер, другой представляется Владимиром Леонидовичем. На нем шуба с подстежкой. "Только тот, кто одевается разумно, переживет нашу зиму", - говорит он.

Владимир Леонидович почти что туземец - сибиряк, как он выражается. В 1958 году он со своими родителями приехал в Ангарск. Здесь учился в политехническом институте и провел всю профессиональную жизнь на АНХК. Если на фирму приезжают гости, он их встречает.

Это прекрасный участок дороги. Он проходит вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали по почти безлюдной местности. Иногда проезжаешь мимо деревянного дома, время от времени - мимо нескольких деревянных домов, которые образуют маленькую деревню. Большая часть дороги проходит через светлые березовые рощи, где снег на деревьях лежит словно белая глазурь на торте. А если над березами в холодное голубое небо поднимается белый дым, значит, недалеко до АНХК, занимающего площадь в 23 квадратных километра, имеющего собственную автобусную и трамвайную сеть и 13 столовых на 20 тысяч человек

Самые старые части комбината были демонтированы в начале 50-х годов в ГДР в качестве репарационных платежей, рассказывает Владимир Леонидович, когда машина сворачивает под огромные окрашенные в белый цвет трубы нефтепровода и подъезжает к проходной. Тогда еще была идея производить здесь из угля машинное масло. Однако на русском Севере была найдена нефть, и Ангарск перепрофилировался, с тех пор самые большие нефтеперегонные заводы в России находятся в зоне угледобычи.

Нефть сюда до сих пор поступает с Севера по трубопроводу длиною в сотни километров. "Плановое хозяйство", - говорит Владимир Леонидович. Он смеется, ухмыляется даже молчаливый шофер. А что с нефтепроводом в Китай, о котором говорят люди? "Щекотливая тема", - говорит и он.

На следующий день после своего предполагаемого выступления с докладом Михаил Ходорковский хотел обсудить этот вопрос с ангарскими управленцами. В качестве стратега концерна любимец Запада уже давно больше не интересовался Европой. Там у ЮКОСа нет никаких интересов, было написано в юбилейном сборнике, вышедшем в апреле прошлого года к десятилетию компании. Европейский нефтяной рынок - это вотчина государственного нефтяного концерна "Лукойл". "Однако ни один концерн не имеет таких хороших шансов в Китае, как мы".

Владимир Леонидович пожимает плечами. Он не хочет даже думать о том, что это будет значить для фирмы, если такое большое дело в Азии лопнет из-за отсутствия нефтепровода, а азиатский плацдарм, возможно, станет местом, где в землю были зарыты миллиарды, поскольку без нефтепровода все планы пойдут насмарку, и нервы акционеров напрягутся еще больше. Потому как с арестом Ходорковского концерн покатился под гору. В декабре потерпело неудачу слияние с "Сибнефтью" и связанные с этим планы стать вместе с прежним соперником четвертым нефтяным концерном мира. И с каждым днем, пока владелец фирмы находится в заключении, продолжает снижаться курс акций.

Номинально предприятие в течение последних двух месяцев уже потеряло более 6 млрд долларов. Как реагируют на это сотрудники концерна? Боятся ли они за свои рабочие места? И что они думают о Ходорковском, арест которого вызвал эту цепную реакцию?

В Ангарске, говорит Владимир Леонидович, худшие времена уже позади. "Так плохо, как было здесь пять лет назад, быть уже не может". До того как комбинат в 2001 году перешел к ЮКОСу, часто возникали трудности с поставками, иногда нефти не было неделями, оборудование приходило в негодность, зарплату выдавали редко.

"ЮКОС навел здесь порядок", - говорит Владимир Леонидович. 23 млн тонн сырой нефти в год, около трети общей мощности концерна, здесь ежедневно в четыре смены перерабатывается в жидкое топливо: в дизельное топливо, в бензин, в моторное и смазочные масла, керосин и полимеры. Примерно две трети закупает российская армия. Остальное уже сегодня идет в Китай. В 2002 году это было 100 тысяч тонн. Через два года должно было стать 10 млн тонн, по крайней мере так записано в бизнес-плане. Это больше, чем можно перевезти по железной дороге.

Эксквизитная смесь

"Однако для строительства нефтепровода необходима политическая поддержка. А наши отношения с властью, к сожалению, несколько охладели", - говорит Михаил Замятин, молодой инженер, работающий менеджером.

У него такая же норковая шапка, как и у Владимира Леонидовича, а родом он с Крайнего Севера. Хотя он выполняет лишь канцелярскую работу, он хорошо разбирается в продукции и может рассказать о любом новом оборудовании, о любой системе фильтров. Он вырос на нефти, говорит Замятин.

Инженеры и техники, которые контролируют на ЮКОСе производство продукции, рассказывают о нефти, будто нет ни Путина, ни Ходорковского, ни нефтепровода. Их нефть - это эксквизитная смесь, с которой легко ошибиться. Возможно, это и делает их одержимыми. Михаил Замятин любит пройтись пешком по АНХК. "Я люблю этот вид", - говорит он.

Ничто не свидетельствует здесь об упадке. Нефтяные танки блестят на полуденном солнце, дороги только что расчищены, перед входами в здания женщины скалывают лед со ступеней, чтобы никто не падал. В одной из столовых работает фонтан, над ним висит плакат: "ЮКОС - для цивилизации".

Мужчины в очереди перед раздаточной - в униформе компании. Можно подумать, что они просто сменили цвета: советский красный на зеленый цвет концерна. "Ходорковский долгое время был комсомольским активистом", - говорит за обедом Владимир Леонидович.

Баловень бирж

Многие "достижения социализма", исчезнувшие из Ангарска в первые годы после перестройки, вернулись вместе с ЮКОСом. С тех пор для всех снова имеется минеральная вода и молоко, зубной врач бесплатно лечит сотрудников, есть медицинский массажный салон, поликлиника, дом культуры в городе, санаторий на Байкале, молодежный лагерь, праздники для детей сотрудников.

Женщины, работницы столовой, принимали участие в решении ее внутренней отделки. "Ходорковский много для нас сделал", - говорят они.

Даже если большинство сотрудников ЮКОСа на декабрьских выборах в Думу проголосовали за партию Путина, здесь никто плохо не говорит о бывшем главе концерна. Оба, каждый по-своему, воплощают собой стабильность. То, что конфликт между ними может быть опасным для АНХК, очевидно, осознают лишь немногие.

"Мы же не можем предписывать людям, за кого голосовать", - говорит Владимир Анисимов, директор АНХК.

На большом столе, за которым он принимает гостей, лежит баланс за последние три года. Цифры свидетельствуют о движении вперед. Производство моторного масла увеличилось на 150 тысяч тонн, производительность нефтеперегонного завода превысила запланированную на один миллион тонн. Зарплаты за три года возросли на треть. Он говорит тихо, слегка улыбаясь уголками рта: "Я лишь делаю свою работу. Ведь нет никакого смысла в том, чтобы деморализовать людей".

Когда Анисимов три года назад получил эту работу, концерн еще был баловнем бирж. С десятилетним юбилеем прошлой весной его даже поздравлял лично Путин. Тогда строительство нефтепровода из Ангарска в Китай казалось решенным делом.

Правда, население опасалось вмешательства экологических организаций, беспокоящихся о сохранении Байкала. Однако Москва твердо обещала способствовать строительству нефтепровода. Иначе говоря: концерн и власть выступили против гражданского общества, которому прежний глава ЮКОСа так охотно содействовал в свое свободное время. Однако тем временем власть в вопросе о трубопроводе, кажется, сошлась с экологическими организациями. По крайней мере, его строительство заморожено.

Возможно, Москва даже размышляет над тем, кто должен захватить китайский рынок вместо ЮКОСа. "Москва молчит", - говорит директор Анисимов. А это еще никогда не было хорошим знаком.