Иностранная пресса о России и не только

В ходе третьего президентского срока Путин начинает проявлять себя как российский консерватор, пишет в статье для The Financial Times Александр Дугин, российский общественный деятель, социолог. Сдвиг к консерватизму автор объясняет как тем, что после глобального кризиса "битву идей" выиграли, по его мнению, государственники, так и "уникальными отношениями масс с лидерами в России".

Российский консерватизм выражается в формуле: "Царь хороший, элита плохая". Правителю предоставлялась высшая власть взамен на то, что он приструнит дворян. Дугин видит нечто подобное в политике Путина: "Он сбил спесь с олигархов, а теперь карает собственную правящую элиту за мелкую коррупцию".

Современный российский консерватизм - антикоммунистический и антилиберальный одновременно, продолжает Дугин. В нем высоко ценится нераздельная политическая власть, которой подчинена власть экономическая. Консерваторы "ценят традиции устоявшейся религии, независимую внешнюю политику и сохранение статуса великой державы".

На взгляд Дугина, первые 12 лет консерватизм Путина умерялся необходимостью сотрудничества с "влиятельной либеральной элитой". Но в 2011-м этот слой перебежал в ряды протестующих, и ныне Путин "наконец-то демонстрирует свои истинные взгляды". Дугин полагает, что это не движение вспять, а этап перехода от "чистого тоталитаризма советской эпохи".

Дугин считает, что возрождение советской модели или Российской империи невозможно. Либералы сохраняют свое влияние. В этих условиях "президентство Путина - прагматичное, консервативное преимущественно в том смысле, что оно не разделяет оптимизма глобалистов. Оно не пытается уберечь исчерпавший себя статус-кво". На взгляд Дугина, консерватизм Путина сформирован "зарубежным давлением, символ которого - "Закон Магнитского", а также "дезертирством среднего класса".

Автор дает прогноз: Путин постепенно сделается "консервативным модернизатором в своей стране и реалистом за границей". Россия проигравшая холодную войну, всеми силами попытается изменить статус-кво.