Иностранная пресса о России и не только

Сильная рука Путина вредит России

Убийцы, захватившие школу в Беслане в России, совершили один из самых ужасных актов терроризма в мировой истории. Бывало, что другие террористы уже убивали детей, другие террористы убивали больше людей за раз, однако сложно себе представить, что кто-то сознательно убивает так много детей в одной атаке. Российский президент однозначно прав, когда он заявляет, что не поддастся требованиям этих убийц. Граждане заслуживают защиты, а их убийцы заслуживают сурового наказания.

Однако Путин и государство, которое он построил в России, кажется, не в состоянии обеспечить ни одного, ни другого. Ужасы Беслана усугубились из-за неэффективности, с которой отреагировало правительство. После этой трагической недели Путин должен переоценить не только свою стратегию борьбы с терроризмом, но и планы построения сильного и эффективного государства - ведь именно это он обещал российскому народу, когда стал президентом в 2000 году.

Пережив десятилетие анархии, экономической неопределенности и волну террористических актов осенью 1999 года, большинство россиян встретили эту миссию "на ура"! Будучи жестким трезвомыслящим бывшим офицером КГБ, Путин казался многим россиянам идеальной кандидатурой для этой работы.

Однако путинская стратегия построения такого государства строилась, в основном, на устранении контроля за президентской властью, а не на усилении эффективности государственных институтов. Путин ошибается, считая, что сильным государством может быть государство со слабой демократией, но с централизованной властью.

Он подорвал все независимые источники политической мощи, начав с независимых национальных СМИ, перекинувшись на глав регионов и затем ударив по супербогатым россиянам. Он выхолостил верхнюю палату парламента, Совет Федерации.

Успешная избирательная кампания его правительства в декабре 2003 года трансформировала Государственную Думу в автоматическую печать для политических решений Кремля. Независимые политическое партии и институты гражданского общества были вытеснены на окраины российской политической жизни.

Каждое политическое изменение, проводимое Путиным, усиливает власть Кремля и уменьшает власть других политических игроков и институтов. Реструктуризация породила не более эффективное государство, а слабый, коррумпированный режим, ни перед кем не несущий ответственности. Сейчас это режим, в котором решения принимает один-единственный человек - Путин - в стране, которая слишком огромна и слишком сложна, чтобы с ней мог справиться один человек. Это состояние проявилось в полной мере в Беслане.

Пять лет путинских "реформ" не привели к улучшению политики, работы разведки или вооруженных сил. Очевидно, эти министерства не смогли помешать убийцам захватить школу номер 1 в Беслане. Они ничего не усвоили из предыдущих атак.

В то время как террористы в Беслане принесли с собой противогазы - это доказывает, что они извлекли урок из прошлого захвата заложников в октябре 2002 года, который окончился тем, что власти заполнили московский театр смертоносным газом, российское государство осталось верным старым привычкам: разграничения полномочий среди российских чиновников были неясны, стратегия реакции - неясной. (Вести переговоры или нет? Штурмовать или не штурмовать?)

В этом хаосе вооруженные гражданские лица по ошибке расстреляли нескольких членов российского спецназа. Солдаты, которым в итоге пришлось штурмовать здание, действовали героически. А вот их боссы - нет.

На фоне террористической резни Россия по вполне понятным причинам сомневается в эффективности своих сил безопасности в проведении войны с терроризмом. Вместо сильных правоохранительных органов россияне видят коррупцию. С этой коррупцией каждый день сталкиваются российские водители, которые должны платить взятки ГИБДД, российские владельцы предприятий, которые должны платить откаты судебным чиновникам, чтобы остаться в бизнесе.

Эта коррупция сыграла разрушительную роль в бесланском кризисе. Судя по свежим сообщениям из Беслана, террористам помогал сотрудник местной милиции. Шаг Путина к централизации российских институтов почти ничего не дал для сокращения взяточничества, вместо этого он ослабил традиционные инструменты борьбы с коррупцией, такие, как независимые СМИ и истинно оппозиционные политические партии.

Новый режим породил лояльные, но бессильные региональные власти. В Беслане все казались слишком испуганными, чтобы действовать, - там как будто ждали, что прибудет царь из Москвы и возьмет ответственность на себя. Бывший президент Ингушетии Руслан Аушев, добровольно вызвавшийся посредник, который вошел в школу, а затем вернулся с двумя десятками освобожденных детей и женщин, был единственным местным лидером, который оказался готов действовать решительно и независимо в попытке спасти жизни. Единственный местный лидер, который продемонстрировал лидерские качества и власть - это тот же местный лидер, который был отстранен от власти Москвой за слишком откровенную независимость.

Режим Путина породил СМИ, которые боялись давать в эфир настоящие новости из Беслана, передавали ложь о количестве заложников в школе и о национальности террористов и ничего не делали для стимуляции общественных дискуссий об эффективности реагирования на кризис. В отношении Беслана признаки возрождения проявили печатные СМИ, но, когда газета "Известия" попыталась озвучить вопросы о провалах государства, был уволен редактор газеты.

Путинский режим также слишком жесткий и централизованный, чтобы учиться. Российские граждане называют Беслан своим собственным 11 сентября, однако ни российский парламент, ни любой другой орган не попытались создать независимую следственную группу, аналогичную комиссии 11 сентября в США. Не было предпринято почти никаких усилий для сбора свидетельств. После взрывов 1999 года руины жилых домов были быстро срыты бульдозером. Не было никаких признаков того, что власти усвоили уроки захвата заложников в театре. Бесланская школа быстро была оставлена властями и оккупирована скорбящими.

В пятницу председатель Совета Федерации обнародовал планы проведения парламентского расследования - уже положительное развитие. Но так как в обоих палатах парламента доминируют кремлевские лоялисты, сложно сохранять оптимизм по поводу будущих результатов.

В подходе Путина к Чечне не видно никаких признаков эволюции. Для российского президента все группировки чеченского сопротивления - это террористы, и военный ответ - это единственная стратегия разрешения конфликта. Однако фактически российские силы сражаются с несколькими группировками, преследующими разные политические цели.

Некоторые чеченские группировки являются союзниками "Аль-Каиды" и присоединились к джихаду против западной цивилизации. Многие другие чеченские оппоненты российской военной операции в Чечне, включая большинство правительственных чиновников, находившихся у власти до второго российского вторжения в 1999 году, однозначно осудили бесланский теракт. Они понимают, что такие действия не служат интересам чеченского народа. Они - националисты, готовые начать переговоры с властями в Москве, и они не исключают возможности особой формы чеченского суверенитета даже в пределах формальных границ Российской Федерации. Со временем они могут стать союзниками Москвы в борьбе с такими террористами, которые атаковали бесланских детей.

До сего дня, однако, Путин отказывался вести диалог с кем-либо в Чечне, за исключением выбранных им самим марионеток, и политическая система, которую он сейчас возглавляет, не предполагает давления на него с целью пересмотра его стратегии.

В течение последних четырех лет советники Путина объясняли сокращение демократических практик необходимостью создания более безопасных условий - меньше свободы, больше безопасности. Однако Путин не выполнил свою часть сделки, и сейчас у россиян свободы меньше, а безопасности не больше.

Опросы общественного мнения, которые я проводил в России прошлой весной, уже содержат признаки недовольства политикой Путина (хотя и не самим Путиным, как человеком). На вопрос о способах урегулирования в Чечне 55% ответили, что выступают за переговоры, в то время как лишь 36% порекомендовали продолжение войны. В путинском режиме, однако, мнение избирателей значит немного, так как сейчас в России нет демократических институтов, которые могут превращать предпочтения граждан в действия правительства.

Резня в Беслане должна стать поворотным моментом в будущем развитии политического режима России. Но в каком направлении повернет Путин и российское общество, до сих пор остается неясным. Одним из ответов может стать поддержка новых политических сил, за чем должны последовать плюралистические реформы внутри государства. Российские граждане уже вышли на улицы, чтобы осудить терроризм - и потребовать большей подотчетности своего правительства. То же сделали отдельные отважные журналисты. Некоторые искренние замечания Путина о слабости российского государства заставляют предположить, что он не удовлетворен своей предыдущей стратегией построения государства.

Однако Беслан породил критику и справа. Некоторые националистические лидеры в парламенте потребовали отставки правительства, в то время как другие призвали к более автократичному режиму, способному действительно обрушиться на террористов. Как писал обозреватель Михаил Леонтьев, укрепление авторитарного компонента - это единственный способ восстановить порядок, и когда страна на войне, это должно быть сделано быстро. "Это единственный способ", - отмечал он. Впервые эти сторонники жесткой линии намекают на то, что Путин был слишком мягок, слишком терпим - и - в это сложно поверить - слишком нерешителен.

Какой лагерь победит, сказать сложно. Кроме того, всегда имеется третий путь - "бесцельная возня", который так часто побеждает в России. Тот факт, что хотя бы идут дебаты, уже является небольшим позитивным признаком в стране, которая заслуживает много большего.