Иностранная пресса о России и не только

Она до сих пор слышит отчаянные крики матерей и детей, особенно ночью, когда пытается заснуть и когда боль старых ран, полученных от нацистских пыток, вновь сотрясает ее хрупкое тело. Нахлынувшие воспоминания обрушивают на нее безответные вопросы рыдающих родителей: "Вы обещаете, что дети действительно спасутся?"

Она вспоминает, что часто, слишком часто, видела их на следующее утро: родителей, которые так и не смогли расстаться со своими детьми и теперь, держа их за руку, вместе отправлялись в свой последний путь - в Треблинку.

"Отец всегда мне повторял: если человек тонет, ты должна протянуть ему руку", - рассказывает 93-летняя Ирена Сендлер, сидя в кресле в квартире в историческом центре Варшавы. Ее память хранит страницы истории, которые не может стереть время. Она осталась верной завету своего отца и очень многим протянула эту самую руку помощи. А если быть точнее ? 2500 еврейских детей этой полячке удалось вырвать из лап холокоста в результате, пожалуй, самой удивительной и при этом малоизвестной спасательной операции времен Второй мировой войны.

О ее подвигах не было снято голливудских фильмов, которые затем получили бы Оскара. Госпожа Сендлер всегда оставалась в тени, притесняемая коммунистическим режимом в Варшаве, который втайне не мог простить ей, что она спасала евреев. Однако сегодня ее список из 2500 человек, который в два раза длиннее знаменитого списка Оскара Шиндлера и который принес ей медаль "Праведник мира" в 1965 году, занимает заслуженное место в израильском мемориале Яд-Вашем, хотя ей пришлось ждать 18 лет, прежде чем она смогла поехать в Израиль, чтобы посадить свое дерево на аллее памяти.

Ее история - это прежде всего история спасенных ею детей, таких как пятимесячная девочка Елизавета, дочь родителей-евреев, которую она уберегла от гибели, спрятав в корзине для белья. Родители девочки вскоре были уничтожены. Впоследствии спасенному ребенку пришлось сменить имя, семью, веру. "Без Сендлер я бы не выжила", - рассказывает бывшая девочка, которой сейчас уже 61 год и которая узнала правду лишь в 17 лет. "Самой большой травмой для меня было осознание того, что женщина, которую я всю жизнь любила как мать, на самом деле матерью не является". Сейчас женщина занимается уходом за госпожой Сендлер, которую она по праву считает своей третьей матерью.

Когда гитлеровский вермахт вторгся в Польшу в сентябре 1939 года, Сендлер не было еще и тридцати лет. Оккупанты немедленно ввели новые законы против евреев, отделили еврейское население от поляков.

Еврейское гетто, насчитывающее 350 тысяч человек - четверть населения Варшавы, - было окончательно закрыто в октябре 1940 года. В то время Сендлер работала в городской администрации. Первый год она буквально разрывалась на части, чтобы хоть как-то помочь наиболее нуждающимся еврейским семьям. Однако закрытие гетто существенно осложнило ситуацию: стало не хватать продуктов, дети были истощены, начались эпидемии. "Это был настоящий ад - люди сотнями умирали прямо на улицах, и весь мир молча на это смотрел".

При помощи своего старого учителя она раздобыла пропуск в гетто для себя и для группы своих подруг. Нацисты боялись эпидемий, поэтому санитарными проверками внутри гетто занимались поляки. Сендлер организовала целую систему помощи, используя деньги городской администрации и благотворительных еврейских организаций. Она носила в гетто еду, предметы первой необходимости, уголь, одежду. Летом 1942 года, когда началась депортация евреев из гетто в лагеря смерти, Ирена решил, что нельзя терять времени. Вместе со своими подругами она отыскивала адреса семей, где были дети, и предлагала родителям увезти детей из гетто, чтобы под чужими фамилиями отдать их на воспитание в польские семьи или детские дома.

"А они спасутся?" - этот вопрос Сендлер слышала сотни раз. Но как она могла на него ответить, когда не знала, удастся ли спастись ей самой. Она становилась свидетелем душераздирающих сцен: мать - за, отец - против, крики, брань, слезы. Большую часть детей увозили на машине скорой помощи, спрятав среди окровавленных тряпок или в мешках. Других детей прятали в мусоровозе. Многие дети были грудного возраста ? они могли заплакать в самый неподходящий момент.

Антони Дебровски, водитель, смелость которого не раз помогала в беде, придумал любопытный способ избежать риска. Он сажал рядом с собой собаку и как только слышал плач ребенка, наступал этой собаке на лапу, чтобы ее вой заглушал крик ребенка. После того как детей вывозили за пределы гетто, их передавали польским семьям, с которыми связывались заранее. Дети получали новое имя, документы, их даже крестили для большей убедительности.

А Ирена Сендлер скрупулезно вела свой список. На отдельных листочках она писала настоящие данные о ребенке и новые, вымышленные. Листочки прятала в стеклянной банке, которая была зарыта во дворе одной из подруг. Так она продолжала действовать вплоть до октября 1943 года. В списке уже насчитывалось 400 детей. Но тут ее предали. Фашисты арестовали ее и подвергли пыткам, сломали ей руку. Однако Сендлер не сказала ни слова. Ее приговорили к смертной казни.

Спаслась она благодаря тем же самым листочком: ведь только она знала настоящие имена и фамилии детей, без нее бы все дети просто-напросто потерялись. Незадолго до расстрела еврейская организация "Зегота" заплатила огромную сумму денег одному из офицеров гестапо. Сендлер освободили, официально объявив, что она мертва. Теперь она так же, как и спасенные ею дети, получила новое имя.

Ей запретили появляться в гетто, однако она продолжала активно участвовать в движении сопротивления и спасать еврейских детей. Еще около 2000 из них удалось вырвать из ужасной машины смерти, которую запустил Гиммлер. После окончания войны Сендлер передала список лидеру еврейской общины. Некоторые дети из этого списка находились в детских домах в Польше или были отправлены в Палестину. Однако большинство остались в польских семьях, и там успели к ним привыкнуть.

Ирена Сендлер не считает себя героиней. "Я делала то, что должна была делать, и не боялась, - рассказывает он. - Настоящие герои - это родители и дети, которым пришлось расставаться таким жестоким образом". Героем в ее глазах является Елизавета, которая сейчас руководит "Ассоциацией детей холокоста" и которая, узнав правду о своей судьбе в юношеском возрасте, никогда уже не прекращала заниматься последствиями тех ужасных событий. Многие узнали о том, что они урожденные евреи, лишь в 40-50 лет, и это не могло не привести к переоценке жизненных ценностей. Елизавета оказывала таким людям моральную поддержку.

Однажды маленький мальчик, которого Сендлер передавала в польскую семью после того, как он нескольких месяцев провел в детском доме, где за ним присматривала монахиня, спросил Ирену: "Сколько мам может быть у человека?".

Ответом на этот вопрос может стать судьба Елизаветы, у которой в жизни было три матери, которых она одинаково горячо любила.