Иностранная пресса о России и не только

Иван Кристинко, одетый в обтрепанный пиджак, сморщенный под тяжестью десятка военных орденов и медалей, медленно идет, шаркая ногами, к гигантскому бюсту Ленина перед громадным зданием Верховного Совета.

Как и тысячи других участников торжеств в честь 62-й годовщины победы Красной Армии над нацистами, он гордо стоял навытяжку, пока оркестр исполнял прославляющие Россию песни, а перед глазами проходил парад: танки, "аппаратчики", печатающие шаг солдаты. "Советский Союз потерял 27 миллионов человек в борьбе с фашизмом, и в такие минуты мы относимся к России с огромным патриотизмом", - сказал 81-летний Кристинко, прошедший Вторую мировую войну в качестве офицера военной разведки.

Это могло показаться жестко регламентированным мероприятием времен расцвета коммунистического режима, но празднование происходило не в брежневской Москве, а на границе Восточной Европы в 2007 году. В крохотной пророссийской сепаратистской республике Приднестровье ностальгия по советской эпохе сильна не только в День Победы, но и во все другие дни.

Если название республики вам незнакомо, не волнуйтесь: с официальной точки зрения Приднестровья не существует. Хотя после войны с Молдавией за свою независимость в 1991 году Приднестровье ввело собственную национальную валюту, марки и паспорта, а также расставило собственные погранпосты, это государство, занимающее полоску между Молдовой и Украиной, не признано официально ни одним другим государством мира.

Но сегодня, после 16 лет в "подвешенном состоянии" с точки зрения дипломатии, земли, иногда называемые "аналогом Кубы в Европе", наконец-то привлекли к себе пристальное внимание на международной арене - в качестве разменной монеты, которой Москва хочет воспользоваться в своей возобновленной борьбе за влияние на районы Европы, где во времена холодной войны проходила "линия фронта".

В условиях, когда президент Путин взбешен американскими планами по размещению элементов противоракетной обороны в Чехии и Польше, Кремль стремится не допустить того, чтобы и другие части "ближнего зарубежья" вслед за Болгарией, Эстонией и Латвией примкнули к НАТО.

Приднестровье, наряду с Южной Осетией и Абхазией в Грузии, Крымом на Украине и Нарвой в Эстонии, - один из русскоязычных анклавов, где Москва ныне эксплуатирует факт их исторического родства с Россией, культивируя активно-сепаратистские антизападные настроения. Подобные страсти накалились в начале мая, когда русскоязычная молодежь устроила в Эстонии уличные беспорядки в связи с планами по демонтажу советского памятника павшим на войне. Кремль стремится создать на этой почве организованные пророссийские движения - "красный" вариант "оранжевой революции", которая два года тому назад привела к власти в Украине прозападное правительство. Население Приднестровья, составляющее 550 тыс. человек, - сила маленькая, но благожелательно настроенная к этой идее.

В то время как остальная часть Восточной Европы после краха коммунистических режимов в 1990-м планомерно уничтожала памятники советских времен, здесь они сохранились: этнически русские жители Приднестровья, многие из которых были поселены сюда при советской власти в ходе "русификации", искали в них опору в противостоянии растущему молдавскому национализму.

Зеленые бульвары Тирасполя, столицы Приднестровья, изобилуют старой советской символикой, а также серпами и молотами. У городской мэрии можно видеть выцветшие фотографии "Героев социалистического труда", которые руководили местными заводами швейных машин и построили огромные кварталы многоэтажных домов советского периода, где живет большинство горожан. Среди памятников павшим, которые Кристинко посетил на прошлой неделе, есть и новый, в память о 800 жителях Приднестровья, погибших на войне с Молдовой. "Конечно, мы хотим, чтобы у нас были более тесные связи с Россией, - говорит Кристинко. - Мы уже 15 лет живем с надеждой на это, ведь Молдавия ведет себя очень агрессивно".

Но есть и другая точка зрения: недовольные утверждают, что у Приднестровья и так слишком много общего с Россией: в особенности то, что обе страны славятся коррупцией, капитализмом замкнутых клик и организованной преступностью. Правительство, которое президент Приднестровья в течение 15 лет Игорь Смирнов, ветеран гражданской войны, превратил практически в свое семейное предприятие, постоянно обвиняют в том, что оно использует неопределенный внешнеполитический статус территории для попустительства ввозу наркотиков, разного рода контрабанды и угнанных автомобилей.

Марк Галеотти, автор множества материалов об организованной преступности и ее связях с Россией, характеризует Приднестровье как "зону свободного предпринимательства для преступников". Здесь также расположено несколько оружейных заводов советских времен. Есть подозрения (правда, недоказанные), что эти предприятия торгуют вооружениями на черном рынке.

Это странное местечко, словно застрявшее в советской эпохе, обогатилось еще одним героем старых леваков - в Тирасполе существует молодежный центр "Школа политического лидерства имени Эрнесто Че Гевары", призванный вовлекать юных в промосковскую деятельность. "Мы пытаемся направить энергию молодежи на борьбу за независимость, укрепление связей с Москвой и социальные перемены, - говорит директор центра, 38-летний Дмитрий Соин. - В практическом отношении мы похожи на "оранжевую революцию", но их организациям не хватало настоящей философии, а у нас она есть".

Однако Соин не только продвинутый лидер "молодежного движения" в оранжевом стиле. Несмотря на свой доброжелательный вид и собранные в хвост длинные волосы, он параллельно служит в местной службе безопасности (МГБ) в чине майора. Его часто сопровождают приспешники зловещего вида.

Больших успехов в деле вербовки, вероятно, добивается 20-летняя Ирина Чабан - хорошенькая студентка, похожая на тех, кто взял в осаду Киев во время "оранжевой революции" в Украине. Однако идеи, которые она пропагандирует, связаны скорее с культивированием неприязни Приднестровья к Молдавии, чем с делом демократии. "Мы стараемся воспитать у подростков патриотизм, показываем фильмы о зверских расправах с нами, - говорит она. - Мы никогда не допустим, чтобы здесь произошла "оранжевая революция" - это будет означать потерю независимости и стабильности".

Соседняя Молдавия наблюдает за всем этим с неудовольствием. Оазу Нантои из Института общественной политики настаивает на том, что лучший выход для Приднестровья - воссоединение с Молдавией и в конечном итоге присоединение к Европе. По его словам, Москва, разместившая в Приднестровье после его отделения от Молдавии 1000 военнослужащих, культивирует "агрессивный российский шовинизм". Нантои скептически оценивает результаты референдума, проведенного в анклаве в сентябре прошлого года, согласно которым 97% населения поддерживают объединение с Россией.

"Это авторитарный режим, существующий в условиях российской оккупации, и референдум ничего не значит, потому что люди боятся высказывать свое мнение, - говорит он. - Организации типа "Движения Че Гевары" больше похожи на гитлерюгенд".

Соин называет подобные высказывания "ложью", а также отвергает обвинения молдаван в том, что он подрабатывает киллером. "Идея, что здешняя власть держится на российских штыках или что мы хотим воевать с Европой, - это бабушкины сказки", - говорит он.

По оценкам европейских дипломатов, Приднестровье может принести Москве практическую пользу лишь в качестве плацдарма для российских войск в каком-нибудь будущем конфликте между Востоком и Западом - который, несмотря на недавние воинственные заявления Путина, маловероятен.

Тем не менее Приднестровье очень ценно - оно "возбуждает раздражение США и Евросоюза", как отметил один западный представитель. "Оно всем напоминает, что Россия еще пользуется влиянием у себя на заднем дворе". Представитель Госдепартамента США недавно назвал Приднестровье одной из самых болезненных "заноз в боку" Европы и НАТО.

Пока проблема со статусом Приднестровья остается нерешенной, она будет серьезным политическим препятствием на пути вступления Молдавии в Евросоюз: последний не хочет, чтобы на него взвалили еще одно "раздробленное государство" типа Кипра. А пока Молдавию не допускают в Евросоюз, она вряд ли осмелится навлечь на себя неудовольствие России, отказавшись от своего нынешнего нейтралитета и вступив в НАТО.

Но в Тирасполе нынешнее положение дел никого не устраивает. "Мы - русские, и хотим, чтобы весь мир так на нас смотрел, - сказал Симеон Антонов, танцуя под музыку техно в ночном клубе "Плазма", где на особой вечеринке "Ночь Победы" крутили старые фильмы времен Второй мировой. - Мы не можем вечно оставаться в подвешенном положении".