Иностранная пресса о России и не только

Обретение независимости крошечной Черногорией (650 тыс. жителей), в пользу которой на референдуме 21 мая было подано 55,4% голосов, часто называли символом смерти Югославии. И действительно, решив отделиться от Сербии, черногорцы добили югославскую федерацию, которая распадалась в крови и слезах с начала 70-х годов. Все это происходило во имя права народов на самоопределение, пусть даже в ущерб государствам, признанным международным сообществом.

Но обретение Подгорицей полной независимости едва ли является концом цикла: скорее, оно имеет все шансы дать новый импульс процессу дробления не только на территории бывшей Югославии, но и далеко за ее пределами. Именно этого опасались великие державы Европейского союза, которые оттянули на максимально поздний срок проведение референдума и произвольно установили "порог" в 55% голосов, которые должно было набрать большинство для отделения от Сербии. Мало заботясь при этом о том, какая сложная ситуация возникла бы в случае, если бы "да" сказало от 50 до 55% проголосовавших.

Москва и, разумеется, союзный ей Белград открыто выступали против отделения Черногории, которое рассматривалось как очередной шаг в европейском продвижении на древние славянские земли бывшей советской империи. Впрочем, так оно и есть: перспектива относительно скорого вхождения в Европейский союз независимой Черногории (свободной от сербского "груза" в виде проблемы военных преступников Младича и Караджича, ареста которых Брюссель тщетно добивается), бесспорно, сыграл свою роль в победе сказавших "да".

Следуя пословице "нет худа без добра", Белград и Москва пересматривают свою позицию.

Так, Россия сегодня рассматривает как реальную возможность то, что она вчера осуждала, - предоставление независимости краю Косово, этой провинции Сербии, населенной в подавляющем большинстве албанцами и находящейся под опекой ООН с 1999 года. Этот вопрос уже несколько месяцев обсуждается в Вене сербами и косоварами, но переговоры топчутся на месте. Чтобы найти выход из взрывоопасной и дорогостоящей ситуации, державы, которые присутствуют в Косово под флагом ООН (Великобритания, Франция, Италия, США, Германия и Россия), могут до конца года представить в Совет Безопасности проект резолюции, предоставляющей косоварам "условную" или "ограниченную" независимость. Это позволило бы гарантировать безопасность сербскому населению края, живущему в плачевных с этой точки зрения условиях. Российская идея, разделяемая Белградом, состоит в том, чтобы, "торгуя" своим правом вето, добиться присоединения к Сербии северной части Косово, где проживает сербское большинство. Один из белградских руководителей сформулировал эту идею так: "Если албанцы хотят независимости, они должны дать что-то взамен". Во имя все того же права народов на самоопределение.

Референдум в Черногории поднимает и другой вопрос - о будущем Боснии и Герцеговины, этого виртуального государства, находящегося под опекой Европейского союза и по-прежнему разделенного на фантасмагорическую Хорвато-мусульманскую федерацию и Республику боснийских сербов. Не случайно ее премьер-министр Милорад Додик высказался - во имя права на самоопределение - за проведение в этой республике референдума о присоединении к Сербии.

Впрочем, Владимир Путин думает не только о бывшей Югославии. В январе этого года он заявил: "Если кто-то думает, что Косово может быть признано независимым государством, почему мы тогда должны отказывать в этом Абхазии или Южной Осетии?" Эти две территории являются автономными республиками Грузии, отделившимися от нее в 1992 году при военной поддержке России.

Разумеется, российский президент не стал намекать на Чечню, но некоторые его сотрудники говорят также о необходимости уважения права народов на самоопределение в крошечном государстве-изгое Приднестровье, расположенном между Украиной и Молдавией, от которой 700-тысячное русскоязычное население в 1990 году отделилось при поддержке российской 14-й армии.

Волны, поднятые провозглашением независимости Черногории, докатились и до Кипра, турецкая часть населения которого, одно время разделявшая идею воссоединения, но не нашедшая поддержки у греческой стороны, все чаще упоминает о своем праве на самоопределение, рассчитывая выйти из международного "небытия", а то и присоединиться к Турции. То же самое мы видим и в Бельгии, где ксенофобная ультранационалистическая фламандская партия "Фламандский интерес" (Vlaams Belang) только что вновь выступила с лозунгом отделения от королевства "по черногорскому сценарию".