Иностранная пресса о России и не только

Если многие так называемые "бизнесмены" после финансового кризиса 1998 года стали в западном финансовом мире персонами "нон грата", то теперь деловая российская элита снова потянулась на Запад. Один из тех, кто споткнулся, но не упал ? Владимир Потанин, президент промышленного холдинга "Интеррос". 40-летний Потанин, причисляемый к небольшой группе российских олигархов, беседовал в Берлине с Йоргом Айгендорфом.

- При президенте Путине русским бизнесменам приходится легче, чем при Ельцине?

- Безусловно. Заслуга Ельцина в том, что он не допустил возврата коммунизма. А президент Путин и его правительство строят современное государство, на которое предприниматели могут положиться. Путин ? это счастье для России.

- Многие иностранные инвесторы смотрят на это совершенно иначе. Они продолжают жаловаться на коррупцию и на отсутствие правового поля.

- Ничего нельзя изменить по мановению волшебной палочки. Мы более 70 лет шли по пути строительства социализма и только теперь, пройдя через дикие девяностые годы, возвращаемся в мир, от которого мы находились в стороне почти целое столетие. Путин весьма прагматичен, он поступает как управленец. Шаг за шагом он решает приоритетные проблемы, такие, как налоговая и пенсионная реформы, Земельный кодекс.

- Но ведь даже самые хорошие законы не нужны, если нет отлаженной судебной системы?

- Суды ? это наша самая большая проблема. Судьям порой не хватает квалификации, они не всегда сохраняют независимость. Но все же разумные законодательные акты ? это первый и важнейший шаг. Если 90 процентов населения уклоняется от уплаты налогов, то виноваты в этом не граждане, а государство. С принятием новых законов меняется и отношение людей.

- Из чего Вы исходите?

- К примеру, налоговая реформа. Недавно была принята унифицированная ставка подоходного налога в 13%, а поступления, как это ни парадоксально, выросли. Граждане и предприятия выходят из тени. Тем самым сокращается поле действий для коррумпированных государственных служащих. Вместо того чтобы изворачиваться, бизнес-элита сейчас настаивает на всеобщем равноправии. Мы заинтересованы в создании стабильного правового государства.

- И что, теперь подозрительные "бизнесмены" превращаются в уважаемых предпринимателей?

- Это черно-белая картина. При Ельцине деловым людям было очень тяжело. Условия постоянно менялись, не на что было опереться. Нормальное развитие в таких условиях было невозможно.

- Тем, кем Вы являетесь сегодня, Вы стали при Ельцине.

- То, что я стал тем, кем являюсь сегодня, я обязан не Ельцину, а моим родителям, которые привили мне определенные ценности и дали замечательное образование. Мой отец работал во внешней торговле, так что я еще ребенком часто бывал на Западе. Я не жил за железным занавесом, как большинство россиян. Поэтому я был очень хорошо подготовлен, когда начались реформы Горбачева.

- Что Вы сделали лучше, чем Ваши коллеги-олигархи Борис Березовский и Владимир Гусинский, которые поссорились с Путиным и теперь живут за границей?

- Я не сделал ничего противозаконного, чем мог бы вызвать на себя огонь со стороны прокуратуры или других органов. И когда мы должны были осенью 1998 года реструктурировать задолженность ОНЭКСИМбанка, я не взывал к государству, а сам решал свои проблемы.

- В отношении Вас тоже было возбуждено дело, так как приватизация никелевого комбината в Норильске прошла не совсем в соответствии с законом.

- Там много слухов, но нет никаких доказательств. Мы всегда готовы обосновать перед судом законность приватизации. Теперь эта история закрыта. При Путине наконец-то прекратились бесполезные споры, является ли рыночная экономика подходящей моделью для России, и не лучше снова национализировать все предприятия. Такие дискуссии были для России смертельны.

- Телеканал Гусинского был национализирован де-факто, поскольку он слишком явно критиковал президента.

- Гусинский, как и Березовский использовал принадлежавшие ему средства массовой информации для достижения совершенно определенных личных целей. Своими средствами массовой информации они оказывали давление на конкурентов и политиков. Поэтому я не понимаю, почему сейчас Гусинский считается представителем независимой прессы. Тот, кто задолжал "Газпрому" сотни миллионов, не может быть независимым. Со свободой прессы это, во всяком случае, не имеет ничего общего.

- А как быть со свободой прессы, когда правительство между тем снова контролирует почти все телеканалы?

- Со свободой прессы в России дела обстоят так же, как и с демократией. Она ? очень нежное создание. И это имеет, в первую очередь, экономическую подоплеку. На телевидении в России денег не заработать. Для этого рекламный рынок слишком узок. Это делает телевидение инструментом влияния. Российская пресса получит реальную независимость, только если она сможет сама себя финансировать.

- После недавнего приобретения норвежской фирмы "Kvaerner" нефтяной концерн "ЮКОС" стал темой для крупных заголовков. Означает ли это начало новой эпохи?

- Нет, российские предприниматели уже давно размещают капиталы за границей. Это следствие плохих условий в собственной стране и нашего опыта конца девяностых. Чтобы выстоять в кризисные времена, мы должны инвестировать повсюду ? не только в разные отрасли, но и в разные страны. Поэтому наша деятельность за границей расширяется.

- Но ведь Ваша собственная страна безотлагательно нуждается в инвестициях?

- Это вопрос будущего. Я как предприниматель вкладываю деньги туда, где я могу ожидать соответствующей прибыли. В России еще мало таких возможностей. Многие предприятия, которые жалуются на недостаток средств, вообще не имеют никакой стратегии и не могут удержаться на рынке. Тем не менее, мы видим, что денежные потоки уже текут в обратную сторону. Страна, которая больше всего инвестирует в Россию, это Кипр. Это на 90 % российские деньги, которые просто возвращаются.

- Глава концерна "ЮКОС" Михаил Ходорковский за последние два года из сомнительного "бизнесмена" превратился в образцового предпринимателя. Не хотите ли Вы последовать его примеру?

- Да, Ходорковский доказал, что он способен провести реструктуризацию в нефтяном концерне и управлять им современными методами. Приятно, что теперь это признается. В конце концов, еще три года назад журналисты писали о Ходорковском еще хуже, чем обо мне.