Иностранная пресса о России и не только

Даже в обществе, привыкшем к порочности и насилию, убийство Хуршеды Султановой на прошлой неделе вызвало шок. Вечером в понедельник она шла домой с отцом и еще одним ребенком через обычный двор в Санкт-Петербурге, когда около дюжины молодых людей напали на них. Причины нападения до сих пор неясны. Ей было нанесено 11 ножевых ранений. Девятилетняя девочка умерла, истекая кровью в снегу.

Губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко обещала наказать малолетних преступников, убивших Хуршеду, семья которой приехала из Таджикистана пять месяцев назад. Главе милиции города она поручила достать их даже из-под земли и судить по всей строгости закона.

Однако не исключено, что этого не произойдет. И причина ясна: в России много преступлений, но гораздо меньше наказаний.

В конце прошлого месяца генеральный прокурор Владимир Устинов публично посетовал, что число нераскрытых преступлений в прошлом году увеличилось более чем на 25 процентов.

В тот же день президент Владимир Путина, которые обещал построить "диктатуру закона", высказал критические замечания в адрес милиции и следователей, призвав их работать лучше. Хотя Путин указал, что преступность деструктивно влияет на все сферы общества и государства, настоящая проблема, с которой сегодня сталкивается Россия, это не волна преступности, а кризис правоохранительных органов.

Милиционеры, следователи и прокуроры слабо экипированы, и им мало платят: от 100 до 400 долларов в месяц в зависимости от звания. Как результат, они деморализованы и неустойчивы к коррупции, которая разъедает все слои российского общества - начиная от здравоохранения и образования и кончая рутинными проверками на дорогах.

В четверг был вынесен приговор милиционеру, которых взял взятку за регистрацию одного из 41 чеченских террористов, которые в октябре 2002 года захватили сотни заложников в московском театре. Самый большой сюрприз заключается не в том, что он взял взятку, а в том, что его за это осудили.

На милиционеров смотрят с таким глубоким подозрением, что многие россияне избегают их. Президент Путин признал, что о примерно 40 процентах преступлений правоохранительным органам даже не сообщают.

Ирина Кислинская, которая считается одним из лучших в стране криминальных репортеров, говорит, что политические и социальные потрясения, которые последовали за распадом СССР, привели милицию и прокуратуру в замешательство.

"Очень многие правоохранительные органы были просто уничтожены", - говорит она. Новый Уголовный кодекс, который вступил в силу в прошлом году, лишь подчеркнул существующие проблемы. Новый кодекс ввел суды присяжных и новые права для подсудимых, позволив защите разваливать не только сомнительные дела по сфабрикованным обвинениям, но и некомпетентно расследованные дела против действительно виновных. Устинов заявил, что число оправдательных вердиктов по уголовным делам удвоилось.

Многие громкие преступление расследует ФСБ, преемница КГБ, однако ФСБ почти не занимается обычными преступлениями.

Под давлением политиков и общественности многие в правоохранительных органах все больше усилий направляют на то, чтобы защитить самих себя. Были сообщения, что милиция на местах приуменьшает количество преступлений, боясь критики сверху.

Прошлым летом московская милиция энергично отвергала предположения, что в убийствах десятка женщин в северных районах столицы виноват маньяк. Связаны эти убийства между собой или нет, осталось неизвестным - преступления остаются нераскрытыми.

В начале этого месяца милиция публично принизила серьезность взрыва у квартиры журналистки, которая написала сенсационную книгу о пребывании Путина в Кремле. Милиция заявили, что бомба была предназначена для пустой квартиры, а не для находящейся напротив квартиры журналистки - как будто от этого всем стало легче.

Журналистка Елена Трегубова сообщила, что на протяжении пяти дней следователи даже не допросили ее и не отреагировали на ее беспокойство по поводу загадочных телефонных звонков, которые они получала.

"Зачем вы поднимаете шум по этому поводу? - приводит она слова одного следователя. - Никого ведь даже не убили". Об этом она сообщила в телефонном интервью, находясь в гостинице за границей, в стране, которую она отказалась назвать.

Даже те дела, которые раскрываются, дают основания для скептической оценки результатов. Из-за непрозрачности правовой системы - тайные расследования, закрытые суды, ограниченный доступ к судебным документам - вопросы по поводу мотивов часто остаются без ответа, что вызывает толки о заговорах.

Некоторые из самых громких преступлений последних лет сейчас все же продираются сквозь дебри системы. На прошлой неделе начался суд на шестью подозреваемыми в убийстве либерального депутата Сергея Юшенкова, застреленного в Москве в апреле прошлого года. Однако убийство еще одного члена той же партии, произошедшее восемь месяцев назад, остается загадкой.

Наконец-то начался суд по делу Галины Старовойтовой, видного либерального политика - ее застрелили на выходе из квартиры в Санкт-Петербурге более пяти лет назад. Есть шесть подозреваемых, однако заказчики преступления до сих пор не найдены.

Известный адвокат Юрий Шмидт говорит, что россияне ощущают нарастающий страх и незащищенность, имея в виду не только обычную преступность, но и громкие теракты, такие как взрыв в московском метро 6 февраля, который, по последним данным, отнял жизнь у 41 человека. В то время как Путина обвинил в теракте чеченских террористов, властям еще предстоит установить, кто осуществил теракт.

Вместо того что фокусироваться на изъянах милиции и прокуратуры, говорит Шмидт, политики ответили на взрыв в метро и другие преступления призывами к расширению полномочий следователей и более жестким наказаниям, включая восстановление смертной казни, которая была приостановлена в России в 1996 году.

"Если преступления не раскрываются, то общество страдает", - говорит он. Это выливается, по его мнению, в желание "закрутить гайки, упростить процедуры для ликвидации юридических и судебных гарантий, потребовать более жестокого наказания".

"Но это будет означать отказ от наших достижений на ниве демократии, - добавляет он. - А это будет самый страшный результат".