Иностранная пресса о России и не только

Financial Times в лице обозревателя Филиппа Стивенса начинает подводить итоги уходящего года и строить прогнозы на будущий: "Содержанием 2011 года были прогресс демократии и несостоятельность демократических стран. В арабском мире на волне политического пробуждения были свергнуты тираны. В богатых государствах выборные лидеры оказались скованы кризисом. Поприветствуем очередной парадокс нового миробеспорядка".

Автор "не припоминает", чтобы кто-нибудь предсказывал именно такое развитие событий: "Мы живем в эпоху, когда простые предположения старого порядка регулярно не находят подтверждения в реальности", - как не оправдались воззрения "мнимых реалистов от внешней политики" на тиранию как естественную форму правления для Ближнего Востока. "Имманентно присущее человеку стремление к личной свободе и человеческому достоинству" взяло верх. Автократы по всему миру, не только в арабских странах, "теперь вынуждены с тревогой оглядываться". Башар Асад, "вероятно, будет следующим", есть основания для беспокойства у лидеров Китая, Ирана и России: "Царистские амбиции Владимира Путина всегда были наглыми. Теперь он может навлечь на себя возмездие", - говорится в статье.

Естественно, египтянам не удалось "в одночасье построить великолепную либеральную демократию... Путь к демократии не будет гладким. Американцам и европейцам не придутся по вкусу некоторые решения вновь обретших свободу граждан. С другой стороны, Запад все еще цепляется за двойные стандарты - одобряет восстания в Магрибе и при этом уповает на то, что в Саудовской Аравии и странах Персидского залива удержатся у власти автократы".

"История на стороне политического плюрализма... Разумеется, выборы не делают демократии, - продолжает Стивенс. - Перед вновь обретшими право голоса гражданами арабского мира теперь стоит задача построения институтов, которые обезопасят верховенство закона", а от США и Европы потребуются "терпение и готовность признать, что существуют и другие модели политического плюрализма". Есть несколько вероятных путей дальнейшего развития арабского мира: он может выбрать "социальный консерватизм при светских политических институтах", как Турция, или сочетание демократии и ислама, как Индонезия. "Важный момент: выбор за арабами. Считать ислам в политике своим врагом было бы со стороны Запада большой ошибкой", - подчеркивает журналист.

"В любом случае, европейцам и американцам не пристало читать нотации. Их собственные политические системы подвергаются критическому давлению из-за неблагоприятной ситуации в экономике и изменения политического равновесия в мире... Я потерял счет саммитам по спасению евро... Европейцы возвели нерешительность в ранг искусства. Континентальные политики оказались в плену малодушия". Вашингтон "парализован манипуляциями в Конгрессе", да и Барак Обама из "большого оратора превратился в маленького президента". По обе стороны Атлантики в народе нарастает разочарование в политическом истеблишменте, отмечает Стивенс. И предрекает, что выиграют от этого "популисты слева и справа". По его мнению, "конец двухсотлетней гегемонии Запада будет и непредсказуемым, и неприятным".

"Нехорошо винить демократию, - заключает обозреватель. - Как говорится в старой поговорке, это наихудшая форма правления, не считая всех остальных. Если и есть в этом унылом пейзаже светлое пятно, то это потому, что 2012 год несет автократам всего мира еще больше поводов для страха".