Иностранная пресса о России и не только

"Российское военное вторжение в Сирию - начатое с большой поспешностью примерно месяц назад - стало неожиданностью; возможно, не столь шокирующей, как быстрый захват и аннексия Крыма, но, тем не менее, неожиданностью", - пишет сотрудник Института исследований проблем мира (Осло) и Brookings Institution (Вашингтон) Павел Баев в статье, опубликованной Newsweek.

"Но доказывает ли способность России удивлять и демонстрировать силу в Сирии, что попытки Запада преуменьшить российский военный потенциал, как утверждает Гаррет Кэмпбелл, были неверными?" - задается вопросом автор.

"По сути дела, первый месяц операции мало что говорит о российском военном потенциале. Это показывает, что российское руководство готово применять военные инструменты в политике далеко за пределами допустимого, с точки зрения западных политиков, риска", - говорится в статье.

По мнению Баева, "модернизация", бывшая главным политическим ориентиром в России в начале этого десятилетия, имела место только в военной сфере.

"Повысившаяся боеготовность, в особенности российского спецназа, сделала возможным проведение эффектной операции, целью которой было взятие под контроль Крыма в марте 2014 года. Но многие ключевые детали военной машины по-прежнему остаются не до конца реформированными и не затронутыми модернизацией", - отмечает автор.

"Реформы никогда не проходят безболезненно, и именно военно-воздушные силы понесли наибольший урон из-за непродуманных сокращений и реорганизаций. Решение упразднить традиционную структуру авиационных полков и дивизий, а также организовать расширенные авиабазы создали ситуацию, при которой боевые самолеты десятков различных типов и модификаций собраны вместе в неуклюжей системе материального обеспечения", - говорится в публикации.

"Реформы также всерьез нарушили систему высшего образования, так что сейчас выпускается очень мало новых летчиков и инженеров", - отмечает Баев. В результате последовал организационный и логистический кошмар, который привел к целой череде крушений этим летом, пишет он.

"ВВС было обещано 350 новых тактических самолетов и 1000 вертолетов к 2020 году. Но на фоне охватившей Россию экономической стагнации эти планы срочно пересматриваются", - рассуждает автор.

"Пришлось отказаться и от увеличения парка транспортной авиации из-за прекращения сотрудничества с "КБ Антонов" на Украине", - пишет он.

По мнению Баева, российское вмешательство в Сирии стало возможным только потому, что для ведения "гибридной войны" на Украине почти не понадобилось участие ВВС.

Но подобная авиационная кампания имеет смысл только при условии, что она поддерживает наземное наступление сирийских правительственных сил, которые оказались неспособными вести сколько-нибудь успешные боевые операции, считает он.

"Расширение масштабов вторжения было бы очень затруднительно с точки зрения логистики", - отмечает Баев.

Единственный российский авианосец "Адмирал Кузнецов" находится на ремонте, а командование ВМФ может только мечтать о строительстве десантного вертолетоносца, который мог бы сравниться с кораблями класса "Мистраль", которые отказалась поставлять Франция, говорится в статье.

"Подводя итоги, можно сказать, что ради выживания режима Путин прибегнул к "безопасной" позиции военного конфликта. Но российская армия не способна победить в этом конфликте, и российская экономика, вероятно, не сможет его выдержать", - заключает Баев.