Иностранная пресса о России и не только

В недели, предшествовавшие саммиту "большой восьмерки" в Санкт-Петербурге, происходило одновременно две вещи: интенсивная PR-работа над улучшением имиджа России и вместе с этим расширение наступления на демократию и личные свободы. Реальность, которую не смог скрыть пиар, заключается в том, что российское правительство недавно взяло на вооружение политику, сильно напоминающую методы времен Советского Союза тридцатилетней давности.

В рамках работы с общественностью наиболее влиятельный из кремлевских помощников Владислав Сурков встречается с западными журналистами, чтобы объяснить им, что "суверенная демократия" России не многим отличается от демократических порядков стран Запада. "Суверенная демократия" - это формулировка Кремля, содержащая два посыла: во-первых, что российский режим представляет собой демократию и, во-вторых, что это заявление следует принять - и точка. Любая попытка подвергнуть это верификации будет рассматриваться как проявление недружественности и как вмешательство во внутренние дела России.

Примерно через неделю после встречи Суркова с журналистами президент Владимир Путин принял участие в "гражданской восьмерке" - международной конференции правозащитных и неправительственных организаций. В течение двух часов он вежливо слушал участников конференции, а потом сказал им, что был счастлив находиться в обществе единомышленников и рад состоявшемуся разговору о правах человека в России. Затем он провел еще три часа за обедом с группой участников конференции, представляющих международные общественные организации.

Однако успех этого мероприятия был не вполне убедителен. На следующий день после встречи с президентом представители многих ведущих российских и иностранных правозащитных организаций выпустили заявление, в котором выразили "глубокую обеспокоенность в связи с ситуацией с правами человека в России" и упомянули "системный кризис в сфере прав человека и демократических институтов". "Замалчивание этих проблем, - сказано в заявлении, - будет способствовать дальнейшему ухудшению ситуации с правами человека и упадку демократии в России".

Эта озабоченность полностью оправдана. Правительство целенаправленно предпринимает усилия, чтобы перекрыть все каналы для участия общественности в политике и заблокировать все возможности появления автономных сил на российской политической сцене. На протяжении президентства Путина такие фундаментальные элементы демократии, как разделение властей, независимое правосудие, власть закона и свобода прессы, были сильно расшатаны. За последние полтора года Кремль начал проводить продолжающуюся до сих пор реформу выборной системы, направленную на консолидацию и доминирование прокремлевской партии "Единая Россия". Недавние законодательные инициативы еще больше расширяют административные и юридические правомочия исключать кандидатов из партийных списков, ограничивать или полностью запрещать участие в выборах отдельным партиям. По словам депутата от коммунистической партии в Госдуме, российское законодательство обеспечивает более 60 путей исключения неугодных.

Одно из самых одиозных последних нововведений заключается в восстановлении практики досрочного голосования, упраздненной всего несколько лет назад. Эта практика, в рамках которой избирателям привозят урны до начала выборов, чтобы они могли проголосовать за пределами своего избирательного участка, обеспечивает легкий путь к подтасовке результатов. Во время президентских выборов в Белоруссии в марте на долю "досрочных выборов" пришлось 20% от общей явки избирателей, в итоге президент Лукашенко победил с 80% голосов.

Другая тревожная тенденция - использование методов полицейского государства. Точно так же, как во время визита президента Никсона в Москву в 1974 году, власти подвергают арестам и задержаниям активистов и общественных деятелей, не имея к этому никаких законных оснований. Тридцать лет назад коммунистические власти не допускали, чтобы диссиденты вступали в контакт с делегацией Никсона. В этом месяце в дни, предшествовавшие саммиту G8, свыше 100 человек стали жертвами запугивания, преследований и избиений со стороны милиции в различных городах России. В некоторых случаях у людей без всяких юридических оснований изымали паспорта. Некоторые из них принадлежали к молодежным радикальным движениям, которые направлялись в Санкт-Петербург для протестов против саммита; другие хотели приехать в Москву на конференцию "Другая Россия", где во вторник и среду собирались представители оппозиции и правозащитных НПО.

На конференции присутствовал ряд видных иностранных дипломатов, а также представители администрации США, которых российские власти предостерегали от участия в этом событии. Высокопоставленный представитель Кремля сказал, что это будет рассматриваться как "недружественный жест".

Иностранные представители проигнорировали слова Кремля и приняли участие в этом мероприятии, где были произвольно арестованы четверо молодых активистов, а немецкий журналист был избит при попытке сфотографировать эти аресты. Судя по всему, попытка Путина улучшить имидж не имела воздействия на иностранных деятелей, принявших участие в конференции "Другая Россия" - как и на всех, кто следит за действительным развитием событий в России, а не за риторикой накануне саммита. Работа над улучшением имиджа России все больше выглядит не как серьезная цель правительства, а как ритуальный жест.

Обширные энергетические активы страны дали ей свободу действовать в рамках "суверенной демократии", почти или совсем не обращая внимания на суждения посторонних. Россия и ее состоятельная элита ни в коей мере не хотят изоляции. Путин хочет признания лидирующей позиции России на мировой арене и уважения к ее экономическим и геополитическим интересам. Однако он требует, чтобы ее признали такой, какая она есть, не желая смягчать для этого свои нарастающие авторитарные тенденции.

Маша Липман - редактор журнала Pro et Contra Московского центра Карнеги. Ведет ежемесячную колонку в Washington Post