Иностранная пресса о России и не только

Кремль никогда нельзя было обвинить в погоне за популярностью, замечает на страницах The Wall Street Journal обозреватель Дэвид Эллиот. Не успело российское правительство снять эмбарго на вывоз зерновых, как решило запретить ввоз овощей из ЕС. Этот спорный шаг предпринят в момент, когда многим казалось, будто Россия наводит мосты с соседями.

Решение России в августе прошлого года запретить экспорт зерновых было принято на фоне взлета мировых цен на продовольствие. Таким образом, эмбарго четвертого в мире экспортера пшеницы вызвало потрясения на глобальных рынках. "В то время российское правительство заявляло, что эмбарго - ключевая мера по обеспечению продовольственной безопасности в стране. Однако все более громогласные мировые деятели, в том числе президент Всемирного банка Роберт Зелик, возражают, что эмбарго на экспорт лишь усугубляют проблему инфляции на мировом рынке продовольствия", - говорится в статье. Весной на пресс-конференции Зелик даже призвал ввести "международный кодекс поведения" в отношении эмбарго на экспорт.

По мнению автора, последствия российского эмбарго для цен на пшеницу были вполне предсказуемыми. В Париже фьючерсы на пшеницу в первом полугодии 2010 года котировались на уровне 130 евро за тонну, но к сентябрю выросли почти до 240 евро, а в начале текущего года - до 280 евро за тонну. "Главным фактором эмбарго на экспорт зерна была продовольственная безопасность, но были и политические моменты: российские власти пытались остановить инфляцию в сфере цен на продовольствие", - заметил Андрей Сизов из "СовЭкон" (Москва), пояснив, что накануне выборов правительство хотело удержать инфляцию под контролем.

В каком-то смысле у России не было другого выбора, кроме как закрыть ворота, признает автор. "Первейшая обязанность российского правительства - обеспечить население продовольствием", - заметил Ричард Фелтес из RJ O'Brien (Чикаго). Но действия российского правительства, вероятно, будут иметь негативные долгосрочные последствия.

"Обычно эмбарго на экспорт стимулируют инстинкт запасливости. Доходы фермеров снижаются, и, соответственно, в следующем году уменьшаются засеянные площади", - говорит Майкл Льюис из Deutsche Bank. Высокие цены на зерно - это резон увеличить посевные площади, но, если внутренние цены искусственно снижаются, резона для увеличения площадей нет, и в долгосрочном плане цены на продовольствие остаются высокими.

Автор статьи отмечает, что Россия могла прибегнуть к другим мерам вместо эмбарго: повысить пошлины на экспорт, ввести квоты или лицензирование, использовать государственные торговые предприятия ("это вроде клапана, которым можно перекрывать экспорт, если мировые цены на продукт слишком высоки, и возобновлять, когда цены снижаются").

"Трудно установить, уменьшились ли в России в 2011 году посевные площади непосредственно из-за эмбарго", - пишет автор. По оценкам министерства сельского хозяйства США, в 2011 году Россия экспортирует 10 млн тонн пшеницы (в 2010 году эта цифра составила 4 млн тонн, в 2009 - 18 млн).

Крупная компания Cargill, торгующая зерном, считает, что торговые барьеры нанесли ущерб устоявшимся торговым связям и породили сильный дефицит основных продуктов питания в некоторых странах.

"Предчувствуя возможное эмбарго, импортеры форсируют закупки, что приводит к взлету цен и провоцирует реальное эмбарго", - отмечает Роберт Паарлберг, политолог из колледжа Уэллесли (Бостон). "Так случилось в 2007-2008 году, а теперь шаги России подкрепляют этот психологический механизм", - добавляет он. Выход - в инвестициях ради увеличения предложения, рекомендует Паарлберг.

Cargill призывает правительства стран мира "воздерживаться от такой политики, как пошлины на импорт, контроль ценообразования, налоги на экспорт, ограничения или эмбарго, способные усугубить ситуацию", говорится в статье.