Иностранная пресса о России и не только

Всю прошлую неделю арабские спутниковые каналы и газеты только и говорили, что о деяниях "Аль-Каиды". Бен Ладен и аз-Завахири выступали в роли телезвезд, а в средствах массовой информации широко обсуждалось, что сделала и чего не сделала "Аль-Каида" в том или ином случае. Иначе и быть не могло: ведь речь идет о второй годовщине "атаки" на Манхэттен, и ее надо было отметить соответствующим образом - новым переписыванием истории, возрождением мифов, трансляцией новых и старых видеокассет.

После того события прошло два года, и сегодня феномен "Аль-Каиды" нуждается в объективном подходе, позволяющем отделить факты от вымысла. За взрывами на Манхэттене последовали другие взрывы в других странах мира, и они еще продолжают греметь. Главный же из них - это взрыв дискуссий о том, кто и почему совершил эту "атаку"?

В оценке террористических акций, совершенных "Аль-Каидой", и мотивов, лежащих в основе этих акций, существует определенная путаница.

Часть арабов по-прежнему верит, что произошедшее два года назад в Нью-Йорке и Вашингтоне, было делом рук "американских или израильских спецслужб". Эта версия - по разным причинам - завоевала немало сторонников и за пределами арабского мира. Некоторые считают, что арабы в интеллектуальном плане были неспособны спланировать и осуществить подобную акцию. Другие полагают, что спецслужбы специально "повесили" эти теракты на арабов в своих собственных интересах - чтобы оккупировать Афганистан, потом Иран и т. д.

Сторонники этой мифологемы копаются в деталях и задают вопросы, которые на первый взгляд кажутся вполне логичными: где бен Ладен и аз-Завахири? Где Саддам Хусейн и мулла Омар? Неужели США с их мощью, с их разведкой и новейшими средствами связи не в состоянии обнаружить, где эти люди скрываются?

Последователи у этой версии появились по ряду причин. Первая из них - это то, что речь идет о теории заговора, в которой время от времени находит себе отдохновение арабская душа. Приятно считать, что все беды, обрушивающиеся на арабов и мусульман, исходят оттуда - от Запада. И, надо сказать, эта теория находит свое подтверждение в событиях как давней, так и новейшей истории.

Другие арабы уверены, что "Аль-Каида" поступила справедливо, что только так она и должна была воевать с "надменным" врагом - с одной стороны, потому что он запятнал себя кровью Палестины, а с другой - за то, что он взрастил и взлелеял деспотические режимы в мусульманском мире. В их глазах бен Ладен выглядит героем.

В начале ХХI века арабы, а возможно, и мусульмане в целом считают, что стоят перед двумя неразрешимыми проблемами. Первая из них - это непрекращающееся кровопролитие в Палестине, перешедшее все пределы допустимого. Они считают, что великие державы, и в первую очередь США, оказывают Израилю максимальную поддержку, чтобы он продолжал эту бойню и истреблял несчастный палестинский народ.

Вторая же проблема состоит в явной неспособности арабских режимов "дать своим гражданам хлеб и достойную жизнь". Здесь политика тесно переплетается с экономикой, и суть проблемы заключается в крахе стратегии развития. И некоторые считают самым простым возложить ответственность за это на великие державы, которые "поощряют коррумпированных правителей, лишивших народ и свободы, и хлеба". Соответственно, "месть" державам, поддерживающим правителей-тиранов, представляется им естественной и необходимой. Из этой позиции родилось убеждение в том, что мстить врагам можно любыми способами, в том числе угоном самолетов и разрушением небоскребов.

Некоторые американские политики после 11 сентября в какой-то мере осознали важность второй проблемы (социально-экономической). Не случайно большинство американских официальных деятелей заговорили о необходимости внутренних "реформ" и важности их поощрения. Раздались голоса о том, что Ирак является "лабораторией" таких реформ в арабских странах.

Что касается арабских политиков, то среди них наметилось два лагеря. Сторонники первого говорят, что реформы необходимы, но осуществлять их должны сами арабы без вмешательства иностранных держав, в особенности США. Сторонники же второго направления утверждают, что "лучшего добиться невозможно". По их мнению, реальна лишь первая проблема - проблема Палестины; что же касается социально-экономической сферы, то в ней и так все идет как нельзя лучше.

Но есть и еще один аспект феномена, который, на наш взгляд, имеет ключевое значение. Добиваясь своих целей, "Аль-Каида" полностью порывает с современным миром как таковым: она опирается на древние священные тексты, интерпретируя их крайне узко и отказываясь считаться с реалиями современной эпохи.

Из писаний "Аль-Каиды" и близких к ней организаций видно, что они претендуют на абсолютную истину и презирают светские воззрения. Речь идет об идейной болезни, свойственной не только "Аль-Каиде". В данной идеологии нет места человеческому мышлению, свободе общества, таким понятиям, как демократия, права человека, политическая мудрость, социальное развитие. Все эти понятия начисто отвергаются. Не проводится и разграничения между общими ценностями исламского наследия и их воплощением в исторической практике.

Идеи опоры на наследие подпитывают радикализм, мобилизуют молодежь на совершение "самоубийственных" акций, превращают смерть в оружие, имеющее большую ценность, нежели человеческая жизнь.

Борьба с этими идеями - это процесс, который не может быть подменен полицейскими, политическими и даже экономическими мерами. Это именно процесс, который требует времени и больших усилий.

Акция "Аль-Каиды" привела к результату, противоположному тому, на который она рассчитывала. Ее руководство не усвоило ту истину, что "об успехе политической акции судят по ее результатам, а не по намерениям". Результаты же эти отрицательны по своим последствиям и противоречат поставленным целям.

Если "Аль-Каида" хотела путем террора добиться крушения режимов, политика которых ее не устраивала, то этого не произошло. Более того, борьба с терроризмом стала предлогом для укрепления правящих режимов и подавления тех, кто добивается перемен. Эти режимы стали более "полицейскими", чем раньше. Если она стремилась уменьшить влияние США в регионе, то произошло обратное: Америка появилась и в Афганистане, и в Ираке, и вообще чуть ли не повсюду. Действия "Аль-Каиды" привели к утверждению американского влияния в регионе и во всем мире, возможно, на ближайшие несколько десятилетий, а международная поддержка американской политики усилилась. Если же "Аль-Каида" стремилась помочь палестинцам, то достаточно бросить взгляд на происходящее на Ближнем Востоке, чтобы понять: и здесь результат оказался противоположным поставленной цели.

Если целью была борьба с нищетой и отсталостью, то ее не могут достичь люди, которые намерены запретить электричество и заставить людей вернуться к восковым свечам. Проблемы развития нельзя решить столкновением цивилизаций или религий. Эта задача не сводится к противопоставлению "ислам - Америка", к которому пытается ее свести "Аль-Каида" с ее идеологами.

Давая оценку произошедшему, любой здравомыслящий человек понимает, что арабские общества проиграли от деяний "Аль-Каиды" намного больше, чем выиграли, если в данном случае вообще можно говорить о выигрыше.

И сегодня, когда мы вспоминаем о событиях двухлетней давности, перед всеми нами стоит вопрос: способны ли мы как народы приспособиться к экономическим и социальным реалиям сегодняшнего, переживающего эпоху глобализации мира - от Китая до африканских стран, или мы обречены и дальше жить на обочине этого мира?