Иностранная пресса о России и не только

"Каждый может чувствовать это" или как микрочип попал в голову Дитера Д.

Когда-нибудь Дитер Д. должен был дать это объявление, хотя ему было ясно, что это может быть опасным. Рано или поздно они бы заметили, что ему все известно, что он защищается, что он наносит ответный удар. Дитер Д., родившийся в 1940 году в берлинском районе Пренцлауер Берг, человек, "совершивший самое тяжкое преступление из всех, совершенных гражданами Германии", не собирается бросать это дело.

Текст звучал так: "Ищу коммуниста, говорящего по-русски и по-китайски, хорошо разбирающегося в нарушениях прав человека, которые были допущены американскими органами безопасности в Лос-Анджелесе". Объявление появилось в прошлом году в газете Neues Deutschland.

Дитер Д. ? приятный человек. Он говорит так, будто держит что-то во рту, но так говорят многие из американцев, а Дитер Д. более 20 лет прожил в Лос-Анджелесе. Он аккуратно одет, носит темные очки в роговой оправе и просит прощения за то, что не снимает шапку. В ней, по его словам, он чувствует себя уютнее. Дитер Д. тщеславен.

История, которую он рассказывает, известна многим знаменитым политикам. Он написал письма Отто Шили, Гансу-Христиану Штрёбеле, Грегору Гизи, Йошке Фишеру, где все подробно объяснил. Ответ, если он вообще приходил, был всегда один и тот же: "Господин Д., мы не можем поверить Вам на слово. Нам нужны доказательства".

Доказательств у него нет, и поначалу он сам не верил в то, что говорил. И конечно, его можно принять за сумасшедшего, рассуждает Дитер Д. Зачем ЦРУ преследовать упаковщика мебели из Беверли Хиллс? Он тоже этого не знает, по крайней мере точно не знает. Но имеются кое-какие намеки. К тому же очень важно, что даже ЦРУ было бы нелегко во время операции на спине, которой он подвергся в 1991 году, вживить в его голову имплантант. "Это маленький чип, прямо за моим ухом. Его можно нащупать, - говорит Дитер Д., - каждый может его нащупать". Чип записывает каждый разговор, и если сотруднику ЦРУ, сидящему на приеме, не нравится, что говорит Дитер Д., он его поправляет. Одно нажатие кнопки, и Дитер Д. говорит вещи, которые он не хочет говорить. "Чип может управлять мной. Он говорит мне, что я должен думать о СДПГ, о ХДС, обо всем". Дитер Д. спокоен, когда говорит об этом, и просит убедиться в его словах. Нужно взять его за ухо. Каждый разговор с Дитером Д. заканчивается тем, что собеседник хватает за ухо.

"Разве вы это не слышите?"

Однажды он пришел в магазин E-plus (компания-оператор сотовой связи в Германии ? прим. ИноПрессы) на улице Фридрихштрассе, так как хотел узнать, как далеко могут доходить сигналы от чипа и есть ли такое место, где его нельзя подслушать. "100-процентный прием в Германии, гарантирую", - сказал продавец, который сам был доволен своим ответом на вопрос, который он до конца, конечно, не понял. Зато понял Дитер Д. Если E-plus полностью покрывает Германию, то на что тогда способна сверхдержава? Продавец E-plus не понял этого, но через некоторое время он схватил Дитера Д. за ухо. "Да, что-то там есть. Но у меня то же самое", - сказал он.

Это похоже на ад. Еще никогда никто не поверил в историю Дитера Д. Притом, что все так очевидно. Он слышит голоса, он мог бы повторить то, что они говорят, они раздаются непосредственно в его ухе, он чувствует чип. Можно увидеть даже шрамы, оставшиеся после операции. "Разве вы это не слышите?, - спрашивает он. - Разве не слышите?"

Дитер Д. родился в Восточном Берлине, рос с матерью. Кто его отец, он говорить не хочет. Лучше всего ему бы вообще не говорить о прошлом. "Американские органы безопасности вживляют мне в голову микрочип, а люди спрашивают меня о том, как я провел свое детство!"

Нормальным оно было, совершенно нормальным. Ничего особенного, совсем ничего. Он не был хорошим учеником. Позже не был особо хорошим рабочим. С 20 лет он работал на почте, на фирмах Siemens и AEG, в двух мелких фирмах и в нескольких ресторанах. Начальство не любило его. "Я не знаю, в чем было дело, - говорит он, - однако бы меня не удивило, если это уже тогда исходило от ЦРУ". Нельзя забывать, что это было за время. Америка с одной стороны, Россия ? с другой, "холодная война", кубинский кризис, и посередине, в Восточном Берлине, он. Это было вопросом времени, когда ЦРУ наткнется на него. Вероятно, было ошибкой, когда он решил эмигрировать в США. Но в Берлине больше не было фирм, которые хотели его взять к себе.

Об Америке он знал немного. Только то, что ему рассказывали. Неограниченные возможности: кто будет стараться, никогда не останется на всю жизнь мойщиком посуды. Когда Дитер Д. прибыл в Нью-Йорк, неограниченными были только трудности. Он не получил Green Card, зарабатывал мало. Столько, на сколько соглашался мойщик посуды. Первое время он мыл в ресторанах тарелки, потом ему разрешили мыть полы. Еще позже он стал упаковщиком мебели. Это было чем-то вроде карьеры, и он получил Green Card. "О ЦРУ я тогда ничего не знал".

Это началось, когда он познакомился со своей женой. Милли, красивой чешкой, работавшей медсестрой. Она была на 19 лет старше Дитера Д., но он любил ее. Больше всего на свете. Ему было безразлично, что она раньше была членом коммунистической партии. "Но я все время спрашиваю себя, а было ли это безразлично ЦРУ", - говорит Дитер Д.

Милли была одной из тех, которая убеждала его в необходимости операции в Москве. У Дитера Д. были проблемы с глазами, а в Москве в то время были самые хорошие окулисты. Он пошел в посольство и попросил туристическую визу для въезда в СССР. "Может ли быть для ЦРУ что-то более примечательным, чем житель Восточного Берлина, женатый на бывшей активистке компартии, который просит советскую визу?" - спрашивает Дитер Д. Нет, не могло. Конечно, они вели за ним наблюдение. Это длилось годами. Это было ему известно, однако не интересовало его, сначала казалось, что это не столь важно. У него была Милли, они жили в Лос-Анджелесе, и он работал упаковщиком. ЦРУ просто зря тратило на него свое время.

Конечная станция Каддафи

"До моей операции на спине 11 лет назад". ЦРУ было уже недостаточно мешать его жизни, оно хотело определять ее. С того момента все изменилось. "В больничных документах написано, что я сразу после операции начал жаловаться на то, что слышу голоса". В 1997 году, после того как ФБР перестало отвечать его на многочисленные письма, он решил вернуться в Германию. Он хотел жить в Берлине, подальше от американцев. Здесь ему могли бы поверить, здесь у него был шанс.

Дитер Д. поехал в больницу Charite. Он сэкономил немного денег и хотел сделать рентген. Каждый должен был увидеть, что у него в голове. К сожалению, сразу это не получилось, он не был записан на прием. Он должен был ждать, ждать так долго, что для ЦРУ не было проблемой войти в контакт с ответственными лицами больницы и принудить их, чтобы те не показывали Дитеру Д. его снимки. Когда врач стал демонстрировать ему какие-то рентгенограммы, Дитер Д. уже знал, что за этим последует. "Я могу вас успокоить. У вас в голове ничего нет, совсем ничего".

Дитер Д. обращался к Грегору Гизи. Он видел его по телевидению. Гизи говорил о маленьком человеке, которому он хочет помочь, и, казалось, что он тоже не мог терпеть Америку. Гизи, правда, не смог помочь, но послал его к знакомому адвокату, который разбирался в нарушениях прав человека. Если они не верят немецким больницам, поезжайте в страну, которую вы считаете безопасной. Быть может, в Китай?" Дитер Д. рассказывал свою историю уже многие годы, и впервые кто-то сказал ему что-то дельное. Дал совет. Он был благодарен Гизи.

9 ноября прошлого года Дитер Д. приехал в Китай. У него не было переводчика, так как на его объявление в газете никто не откликнулся, но дело даже не в этом. Китайцы отказались обследовать его голову. Он недооценил влияние ЦРУ. Почему китайцы ради него должны были рисковать своими отношениями с США?

Дитер Д. сидит дома, он решил не сдаваться. "Я написал письмо Каддафи. Я не знаю, сможет ли он помочь мне". Он не уверен, но попытка ? не пытка.

Нельзя быть уверенным во многих эпизодах жизни Дитера Д. Может быть, он никогда не был в США, его жена ? никакая не коммунистка, он никогда не был упаковщиком мебели. Возможно, у него одна из тех болезней, которые лечатся только тем, что мозг, старея и слабея с годами, больше может не поддерживать существование сразу двух миров. Может быть.

Однако это не играет никакой роли. Ведь это правда, правда для Дитера Д.