Иностранная пресса о России и не только

Могла ли я отказать, когда скульпторы попросили меня позировать для статуи в память об огромных потерях, понесенных Красной армией в Сталинграде? Но я была в ужасе, когда они заявили, что я должна позировать обнаженной.

Было начало 1960-х, и порядочные женщины не раздевались ни перед кем, кроме своих мужей. Художники, даже такие уважаемые и известные, как Лев Майстренко, работавший над мемориалом, для 26-летней женщины ничего не значили.

Ко мне обратился именно Лев. Я работала официанткой в главном ресторане города "Волгоград" - он и сейчас там - и обычно обслуживала зал, зарезервированный для высокопоставленных партийных функционеров и делегаций. Лев сказал, что я прекрасна и воплощаю в себе все физические и нравственные качества идеальной советской женщины. Конечна, я была польщена, как же иначе?

Любопытство взяло верх, и я согласилась позировать. Никто из нас и представления не имел, какой знаменитой станет "Родина-мать". Волгоград (бывший Сталинград) известен этой скульптурой так же, как и разыгравшимся здесь сражением.

Моему мужу не понравилось, что я буду позировать группе художников, присланных из Москвы. Он был ужасно ревнивым и возил меня на каждый сеанс в студию, которую они устроили на старом заводе газовых аппаратов.

Через некоторое время это стало такой же работой, как любая другая, я почти не думала о том, что стою в купальнике, и радовалась тому, что мне платят три рубля в день, поскольку тогда это была приличная сумма. Но только через полгода я наконец подалась на уговоры скульпторов снять лифчик и обнажить грудь. Но это было все. Я была непоколебима в своей решимости сохранить остатки скромности и не позировать совсем обнаженной. Это было немыслимо.

Никто кроме родственников и самых близких друзей об этом не узнал. Вскоре после того, как сеансы закончились, я поехала получать первое высшее образование: у меня два диплома - экономиста и инженера. Затем я уехала из Волгограда и стала жить и работать в Норильске.

После открытия мемориала в 1967 году я мало об этом думала и жила своей жизнью.

Домой я приехала в начале 90-х. Хорошо помню долгое путешествие на поезде, потому что началась гиперинфляция, и солидная сумма, с которой я села в вагон, обратилась почти в ничто, пока я доехала.

Время было нелегкое. Как и многие другие, я доверилась пирамидам и вложила туда все деньги и ваучеры. Конечно, это оказалось обманом, и многие простые люди потеряли все. Так я занялась социальной и политической деятельностью. Сегодня я директор благотворительного фонда, который защищает права обманутых вкладчиков, и участвую в декабрьских выборах в Думу как кандидат от "Единой России". Возможно, по этой причине я решила нарушить молчание, длившееся почти 40 лет.

В последние годы скульптура становится все более известной, ее изображение можно увидеть повсюду. Люди узнают меня на улицах, не сразу, я уже не стройная девушка, какой была когда-то, но черты лица до сих пор узнаваемы. Родина-мать стоит уже почти 40 лет, меч символизирует защиту нашей родины, рукой она посылает солдат вперед. Это не совсем я, но я считаю, что какая-то часть меня в ней есть.

Я больше не стыжусь того, что раздевалась, я горжусь тем, что сделала, горжусь жертвой, которую принесла Россия, чтобы защитить себя в те страшные дни. Во время войны я была очень мала, но помню, как нас с матерью эвакуировали из Сталинграда. Мы провели два года на Украине, спали в сараях. Шок, который я испытала в 1943 году, вернувшись домой, в уничтоженный войной город, до сих пор во мне. Я никогда не забуду первую зиму, мы учились в школе, где не было крыши.

Россиянам до сих пор нужны защитники. Не думаю, что меня выберут в декабре, но я использую ту частичку славы, которая дает мне Родина-мать, чтобы бороться за права простых людей.

68-летняя Валентина Изотова была моделью при создании знаменитого российского мемориала "Родина-мать". Почти 40 лет она не говорила о том, что участвовала в его создании.