Иностранная пресса о России и не только

Для Константа Оливера Дибои Ката утро в Москве начинается со ста отжиманий: он готовится к самому опасному моменту дня - поездке в метро на занятия по химии на другой конец города.

23-летний Дибои Кат - студент из Камеруна. Как и другие студенты-африканцы в России, он говорит, что чувствует угрозу, исходящую от расистов, каждый раз, когда покидает общежитие. За пять лет, которые он обучается в Университете дружбы народов, где треть студентов - из развивающихся стран, его оскорбляли, избивали и даже стреляли в него.

"В любую минуту надо быть готовым к драке, - говорит он под звуки тяжелого рока, доносящиеся из кафе студгородка. - В метро, на улице, везде. Поэтому каждое утро надо сто раз отжаться".

Атаки расистов на иностранцев: азиатов, арабов, а особенно чернокожих - давняя проблема. В числе жертв не только студенты, но и дипломаты, и морские пехотинцы - охранники из американского посольства. В прошлом году послы 37 африканских государств обратились в министерство иностранных дел, требуя защитить своих граждан.

Правозащитные группы документируют информацию о расистских вылазках, которые, по их словам, нередко происходят с ведома или при поддержке милиции. Подозрительный пожар, случившийся в Университете дружбы народов три недели назад и унесший как минимум 42 жизни, усилил страхи студентов из числа расовых меньшинств. Несколько человек, в частности, китайцы, прервали обучение и вернулись домой.

"Если произойдет еще что-то подобное, мы все уедем, - сказал 23-летний студент из Габона. - Единственное, чего я хочу, побыстрее отучиться и уехать из России навсегда".

Хотя официально пожар назвали несчастным случаем, большинство студентов уверено, что это был поджог. По их словам, университет уже не одну неделю получает предупреждения о взрывных устройствах, после чего студенты оказываются на холодных улицах посреди учебного дня или глубокой ночью. Пожар произошел в общежитии для недавно приехавших иностранцев, среди которых были студенты из Анголы, Китая, Вьетнама, Эквадора, Эфиопии, Афганистана, с Берега слоновой кости и Таити. Выжившие говорят, что реакция университетской администрации только усилила у них чувство, что они изгои.

"Нам даже не устроили выходной, - сказал 23-летний студент факультета журналистики из Либерии Сидни Окран, снимавший пожар на видео. - В здании находились студенты, которые били стекла, звали на помощь. Загорелось в 4 или в 5 часов утра, а в 9 студенты пошли на занятия. Меня это очень удивило. Простите, если я не прав, но я думаю, они так поступили потому, что жертвами были иностранцы".

Отношение, описанное Окраном, таится в глубинах русской души, но в последнее время оно усиливается, заявил Александр Брод, директор Московского правозащитного бюро - общественной организации, занимающейся мониторингом расовой дискриминации. Группировок скинхедов становится все больше, они получают значительную поддержку со стороны националистических партий и изданий.

"Вся эта нацистская идеология разжигает ненависть ко всем нерусским, - заявил он. - Многие считают скинхедов не бандитами, не хулиганами, а русскими патриотами, сражающимися за чистоту общества".

Это испытала на себе 19-летняя студентка медицинского факультета из Малайзии, которую летом избили в ресторане McDonald's.

"Их девиз: "Россия для русских", - сказала студентка, отказавшаяся назвать свое имя. - Они все время смеялись. Это произошло из-за того, что у меня на голове был шарф. Им это не понравилось".

В московской протестантской общине, к которой принадлежат многие студенты-африканцы, упоминания об атаках скинхедов стали частью службы. "Почти каждую неделю кто-нибудь встает и говорит: "Помолитесь за меня, я встретился со скинхедами" или "Помолитесь за моего друга, его избила милиция", - заявил пастор Джон Колхаун.

По словам Дибои Ката, напасть могут везде, но определенное время и место может быть хуже, чем другие. "Например, зеленая линия метро. Если хотите умереть, поезжайте по ней в 6 часов".

Многие студенты говорят, что в национальные праздники и дни спортивных мероприятий, когда много пьяных и страсти кипят, лучше не выходить из дома.

Окран - беженец, он покинул охваченную войной Либерию 13 лет назад и получил убежище в Гане. Он выиграл стипендию и приехал учиться в Москву, где нашел только новые опасности.

"Я чувствую себя в безопасности только у себя в комнате, по крайней мере, на 60% в безопасности", - сказал он. В отличие от более бедных студентов, он может устроить себе летние каникулы и навестить жену и сыновей в лагере беженцев. "Когда я возвращаюсь в Гану, я чувствую себя так, как будто меня выпустили из тюрьмы, как вольная птица. Я так счастлив, когда сажусь в самолет. Там не надо думать о том, кто из окружающих собирается меня бить".