Иностранная пресса о России и не только

Экс-чемпион Гарри Каспаров до сих пор видит мир как скопление пешек и королей - и полагает, что так должны мыслить и вы

В истории нет и не было другого такого великого повелителя шахматной доски, как Гарри - его 22-летнее царствование в качестве чемпиона мира стало мерилом мастерства. За годы пребывания на верхней ступени пьедестала Каспаров оставил свой след и за пределами спорта - он постоянно занимался популяризацией шахмат и в особенности отстаивал важность этой игры в компьютерную эпоху. (Для него было проявлением отваги - а для шахмат безусловным свершением - состязание в 1997 году с Deep Blue, компьютером фирмы IBM, пусть Каспаров и проиграл этот матч. Каспаров по сей день утверждает, что IBM своевременно направила к своей машине на выручку человека; IBM отрицает эти обвинения).

Уйдя из профессиональных шахмат, Каспаров, которому сейчас 44 года, схватился с еще более могучим противником в родной России - с Владимиром Путиным. В конце прошлого года Каспаров решил не баллотироваться в президенты России, но остается одним из самых громогласных диссидентов страны. Недавно экс-чемпион, ушедший из шахмат в 2005 году, написал книгу "Шахматы как модель жизни", где пытается применить уроки этой игры к ситуациям в бизнесе и жизни. NEWSWEEK выяснил, что нового у легендарного шахматиста, позвонив по Skype из Нью-Йорка в Москву. Каспаров - общительный и остроумный собеседник, который опровергает представление о гроссмейстерах как о нелюдимых молчунах.

- Опишите вашу нынешнюю политическую ситуацию на языке шахмат.

- Шахматы, вероятно, не лучшая аналогия, так как в шахматах мы все играем по правилам. Этот режим много лет отказывался играть по правилам. В последнее время был только один хороший знак: они были вынуждены совершить один законный ход - а именно, решить будущее Путина, и этот ход нельзя взять назад. [По закону Путин не имел права оставаться на своем посту и выбрал в качестве преемника Дмитрия Медведева, чиновника.] Путин не был готов порвать с конституцией, так как обращал внимание на реакцию Запада, а все деньги правящей элиты хранятся на Западе. Не важно, что вы говорите и что вы пишете на бумаге, это реальность, и если вы усадите на свое место любого, то этот приспешник, это пустое место станет большим человеком. Кресло делает тебя крупной шишкой. Я вот что имею в виду: кем был восемь лет назад Путин? Никем. Но кресло создает ауру непобедимости. Его ход создает новую ситуацию, которая, возможно, сформирует для нас кое-какие многообещающие условия. Скажем по-шахматному: более года мы играли под угрозой, что нам поставят мат через один ход, и умудрялись уцелеть. Мы все еще сидим у доски. Партия не закончена. Мы полагаем, что в 2008 году сможем начать размышлять, не на ход вперед, а на два хода вперед, мы сможем позволить себе такую роскошь, так как режим пошел трещинами. Если ездить по России, а не сидеть только в центре Москвы, можно определенно почувствовать, что ситуация выглядит не так уж хорошо.

- Он попытался дать понять, что вы не имеете влияния, так как обращаете свои жалобы к чужакам.

- Путин упоминает имя только одного из своих противников - мое имя. Это меня не особо радует, но в то же время демонстрирует, что концепция "Другой России" [так называется антипутинская коалиция], объединенной оппозиции его очень беспокоит. Он говорил о Каспарове и об этих нехороших людях, которые пытаются спровоцировать милицию и сделать так, чтобы их арестовали.

- Как по-вашему, вам угрожает опасность?

- Мы все в опасности. Думаю, режим еще не решил, как он будет справляться с вызовами. Думаю, есть много шансов на то, что равновесие не будет нащупано, и это может повлечь за собой весьма хаотичную схватку.

- В своей книге вы выдвигаете тезис, что шахматы применимы к ситуациям в реальной жизни, особенно в бизнесе. Но шахматы - это игра, где один побеждает, а другой проигрывает, а в бизнесе люди стремятся к тому, чтобы выигрыш был обоюдным.

- Любая аналогия несовершенна. Но я мыслю на языке шахмат, и в своей книге я воспользовался этим, чтобы проанализировать характер принятия решений. Мне кажется, что эти процессы очень похожи, чем бы мы ни занимались.

- Вы прославились своей агрессивной манерой игры в шахматы. Но уместна ли перманентная агрессивность в бизнесе?

- Полагаю, что агрессивный подход дает тебе больше вариантов действий, так как ты мобильнее. Время требует мобильности, а быть мобильнее - значит быть агрессивнее. В сегодняшней войне понятие обороны устарело. Это касается и бизнеса, так как надо быть очень динамичным: перемещать ресурсы, выдвигать новые идеи. Все меняется столь быстро, что попытка спокойно посидеть и извлечь пользу из некоторых своих преимуществ может стать фатальной.

- Вы также призываете людей действовать по наитию.

- Это было одним из моих величайших преимуществ за шахматной доской. Моя интуиция очень редко ошибалась. Следует полагаться на свою интуицию. Но она точно мышца - чтобы она не атрофировалась, ею надо пользоваться, а мы далеко не всегда пользуемся интуицией. Думаю, что люди, особенно сейчас, когда им доступно столько информации, пытаются найти чисто научный способ решения проблем. Но, поскольку информация этого рода находится в общем доступе, нужно полагаться на твои личные инстинкты, а не на информацию, которую через интернет может узнать любой.

- Ваши инстинкты позволили вам предвидеть крах коммунистического режима. Так почему они вам изменили, когда речь шла о предвидении банкротства dot-com, так что вы потеряли деньги, вложенные в крупный вебсайт, который носил ваше имя?

- Думаю, это нетрудно понять: поскольку я вырос в СССР, я видел, что система прогнила изнутри. Я был лучше приспособлен к анализу этой ситуации, но во время "золотой лихорадки" dot-com я был лишь одним из многих в толпе. Мои инстинкты не были настроены на анализ этой ситуации.

- Приведите хотя бы один пример, от чего вам пришлось отвыкать, когда вы адаптировались к жизни после шахмат.

- Из шахмат я вынес способность анализировать принятие решений, и теперь я понимаю, что нахожусь не в самой выигрышной позиции. Мой шахматный стиль отличался крайней агрессивностью, но теперь мне приходится вести игру так, чтобы пытаться покусать противника вместо полного разгрома. Но это не очень трудно - я не оставался бы наверху 20 лет, если бы, играя в шахматы, не научился быть объективным.

- Как по-вашему, уж не являетесь ли вы последним в истории чемпионом по шахматам, который был столь хорошо и широко известен?

- Наверно, это верная оценка, так как шахматы изменились, знаете ли. Они стали больше похожи на теннис - чемпионы слишком быстро меняются. Если кто-то и стал номером первым, то что с того?

- Как вы думаете, мы когда-нибудь узнаем, действительно ли компания IBM смошенничала в матче с Deep Blue?

- Думаю, это дело прошлое. Я полагаю, что они смошенничали. Полагаю, что в дело вмешался человек. Но тут мои слова против их слов. В конечном итоге, какая разница!