Иностранная пресса о России и не только

Кто-то продает старое оружие туристам, кто-то занимается рекламой. Многие русские на протяжении десятилетий живут в Эстонии, но говорят при этом на своем родном языке - и нисколько от этого не страдают

Владимир не может отличить таксу от овчарки, но что касается оружия, военной формы, флагов, орденов, знаков отличия и медалей - тут он собаку съел. На нем джинсовая куртка, надетая поверх разноцветной спортивной рубашки, брюки из грубого хлопка. Он выглядит как человек, который ежедневно делает пробежки и тренирует в каком-нибудь спортивном союзе молодежную сборную по гандболу. Ему 53, и только лысина его немного старит.

Он родился в 1954 году в Ленинграде, окончил школу при Морской академии и выходил в море на корабле советского торгового флота, пока в 1979 году, во время одной из высадок на берег не встретил в Таллине Паулу - и остался. Вместо того чтобы стоять за штурвалом торгового судна, он начал работать на одной из электростанций эстонской столицы. В 1991 году, когда СССР с треском развалился и Эстония стала независимой, независимым стал и Владимир - профессией он сделал свое хобби. Если раньше он собирал все, что относится к военной тематике, просто для удовольствия, чтобы от случая к случаю пополнять коллекцию путем обмена с друзьями, то теперь он стал предлагать эти предметы на продажу в специализированных журналах и магазинах.

В отличие от Германии, Франции или Италии, Эстония тогда еще не до конца распрощалась со своей историей. С одной стороны, не было закона, запрещавшего распространение и торговлю нацистскими регалиями, с другой - за полвека советского присутствия в Эстонии накопилась достаточно "материала", который прямо-таки требовал, чтобы его выгодно пристроили: от стальных шлемов до фауст-патронов, от бюстов Ленина до будильников с изображением Сталина. Владимир хранил коллекцию в арендованном гараже неподалеку от своей трехкомнатной квартиры и в поисках интересных вещей прочесывал блошиные рынки и толкучки в Эстонии, Латвии и Литве - такие места только-только начинали ликвидировать.

Со временем коллекция разрослась настолько, что в 2001 году он смог открыть настоящий магазин в историческом центре Таллина, напротив известной шоколадной фабрики.

Никакой истории - только деньги

И теперь изо дня в день, начиная с 10 утра и до вечера, он стоит вместе со своим 28-летним зятем Аланом в "кабинете ужасов", где экспонаты расставлены по полочкам и где можно найти все то, чем Гитлер и Сталин хотели осчастливить мир. Самые крупные и дорогие вещи - это автоматы и пистолеты германского и советского производства по цене от 6 до 45 тысяч крон, то есть от 400 евро до 3 тыс. евро. Оружие "обезврежено", его можно использовать только в качестве реквизита, но, несмотря на это, спрос велик. Покупатели магазина - выходцы из всех уголков планеты, но больше всех Владимиру нравятся американцы. Потому что "у них нет истории, зато есть деньги", и они просто с ума сходят по всему, что связано со Второй мировой войной. И совсем не нравятся Владимиру престарелые сталинисты и молодые нацисты. Он не продает свои товары для "пропаганды". "Монстрами были и Гитлер, и Сталин, я ненавижу обоих".

Еще более удивительным, чем это отрицание насилия, является тот факт, что Владимир не говорит по-эстонски, хотя живет здесь вот уже 30 лет. Он никогда не учил язык, поскольку "меня и по-русски везде понимают". Он сохранил свой российский паспорт и после провозглашения Эстонией независимости. На самом деле жизнь его совсем не изменилась, разве что теперь он больше работает и больше зарабатывает.

Владимир входит в число тех жителей Эстонии, которых Марти Зиркель, переводчик, называет "наши русские" или "пятая колонна Москвы в Эстонии". Один тот факт, что многие из них не говорят по-эстонски, вызывает подозрение. Никто не знает, сколько их на самом деле - по официальным данным, около 300 тысяч, но, возможно, больше. "Я полагаю, что русских где-то 700 тысяч, около 50% населения", - говорит Ольга.

Государственный экзамен

Учительница немецкого в начальной школе в Нарве, на северо-востоке Эстонии, родилась в 1972 году в небольшом городке под Москвой. То есть она русская. Ее отец был учителем физкультуры, мать преподавала математику. В 1973 году они переехали в Нарву, можно сказать, их перевели. Два года назад Ольга сдала государственной эстонской комиссии экзамен, который "требуется" от каждого русского, желающего получить эстонский паспорт.

"Это было не очень трудно". Ольга должна также ответить на 20 вопросов по конституции Эстонии. Сейчас она эстонка. И одновременно русская.

Ее муж Андрей - родившийся в Эстонии русский. Два раза делал попытку выучить язык и два раза бросал эту затею. "Русские не похожи один на другого, у Андрея, например, нет способности к изучению языков". Дома они говорят по-русски, сыновья ходят в русский детский сад и русскую школу в Нарве, но они эстонские граждане, потому что родились после 1991 года. Русские эстонцы.

У их папы Андрея нет гражданства, а есть так называемый "серый паспорт", с которым он может выезжать за границу. Он работает сварщиком в одной из эстонских компаний в Швеции и через каждые три недели приезжает на отдых к своей семье.

Работать по инструкции

Из 80 тысяч человек, живущих в Нарве, по словам Ольги, "более 90% - русские". Поэтому в городе можно услышать преимущественно русскую речь и первый иностранный язык, который дети учат в школе, - это эстонский, в зависимости от типа школы на него отводится от 2 до 5 часов в неделю, чего, по мнению Ольги, "недостаточно".

Получается, для того чтобы, будучи русским, вести нормальную жизнь в Нарве, не нужно владеть эстонским языком. Виктор, родившийся в 1975 году на Украине, приехал со своими родителями, один из которых был русским, а другой украинцем, в Эстонию в 1977 году. Он ходил в русскую школу, затем изучал экономику производства и перед экзаменом открыл свое дело. Сегодня в его агентстве Reklaam & Disain работает 12 сотрудников, которые придумывают рекламу для разных магазинов и производят рекламные щиты и неоновые логотипы. Виктор считает "вполне нормальным", что он не говорит по-эстонски, потому что все те, с кем он имеет дело, говорят, как и он, по-русски. Его офис располагается на первом этаже 12-этажного здания на площади Петра в Нарве, которая была названа в честь царя Петра I. Это здание настольно уродливо, что от его вида можно отрешиться, только оказавшись внутри. С верхних этажей открывается вид на "Мост дружбы", который соединяет эстонскую Нарву, расположенную на левом берегу одноименной реки, с российским Ивангородом, находящимся на ее правом берегу. Чтобы перейти через границу, нужен российский паспорт или виза, и все процедуры на границе производятся очень медленно - российские чиновники работают по инструкциям. На обоих берегах Нарвы во всем чувствуется постсоциалистическая тоска.

Виктору повезло, что рынок рекламы и дизайна еще далеко не насыщен. Виктор планирует расширять свою фирму и реализовывать "новые идеи", в числе которых - новый дом, который он хотел бы построить в Йыэсуу, в 12 км к северу от Нарвы, на морском побережье. Квадратный метр каждой из 18 квартир будет стоить 2 тыс. евро, что, по словам Виктора, "много, но оправданно", поскольку "мы будем использовать только самые лучшие материалы". На его письменном столе разложены каталоги дизайна ванных комнат компании Villeroy & Boch.

С гордостью молодой застройщик показывает модель дома. Он даже нашел на одну из квартир покупателя. Это Виктор, глава Reklaam & Disain.