Иностранная пресса о России и не только

"Для Москвы перемирие в Алеппо стало апофеозом ее вмешательства в боевые действия в городе, моментом, когда она смогла снова выдать себя за миротворца после того, как 15 месяцев бомбила оппозиционные группы, вынуждая к капитуляции, - пишет Мартин Чулов, корреспондент The Guardian. - Для Тегерана позволить оставшимся мирным жителям и боевикам повстанцев уйти означало возможную потерю влияния - как раз когда роль Ирана на этом поле битвы стала затмевать российскую".

Поэтому через несколько часов после того, как Турция и Россия объявили о сделке, Иран саботировал ее, потребовав снять осаду с двух окруженных "Джебхат Фатех аш-Шам" (запрещенная в РФ "Джебхат ан-Нусра". - Прим. ред.) шиитских деревень к северу от Алеппо, Фуа и Кефрая, и произвести обмен пленными и телами убитых, говорится в статье.

"Победа в Алеппо имеет огромное значение для обеих сторон, однако, когда пыль уляжется, будет видно, что она важнее для Ирана, - продолжает Чулов. - Обеспечение защиты второго по величине города и промышленного сердца Сирии гораздо менее важно для восстановления независимости государства, чем для укрепления влияния и продвижения собственной повестки в стратегическом сердце региона".

Иранские власти напрямую договорились с оппозиционным ополчением "Ахрар аш-Шам" о судьбе контролируемого оппозицией городка Забадани к западу от Дамаска. Иран предложил обменять проживающих в городе суннитов на жителей деревень Фуа и Кефрая, которые будут переселены в Забадани.

"Иран не хочет никаких суннитов от Дамаска до ливанской границы, - сказал один высокопоставленный ливанский чиновник. - Существует вполне ясный план изменить распределение вероисповеданий на границе".

Автор статьи комментирует: "Российские цели в меньшей степени относятся к идеологии и в большей - к реальной политике. Владимир Путин возобновил свое влияние на регион за счет США, которые, по его мнению, при Бараке Обаме отреклись от той роли, которую они играли десятилетиями. И Дональд Трамп мало заинтересован в ее возвращении. Вероятно, российское влияние на Ближнем Востоке вернулось, чтобы остаться. Однако, как обнаружила Америка, оно будет испытываться на прочность рвением новоявленного регионального тяжеловеса".