Иностранная пресса о России и не только

"А чаю нам дадут?" Прибыв в телестудию, устроенную в Кремле, Владимир Путин ощутил потребность взбодриться ? правда, в своем спортивном стиле,? перед тем, как почти три часа отвечать в прямом эфире на вопросы своих сограждан. Это сольное телешоу устраивается каждый год. Но его особенно ждали в этом году после ужасного захвата заложников, произошедшего в Москве в конце октября, и на фоне чеченской трагедии, которую этот инцидент безжалостно высветил.

Полтора миллиона вопросов ожидали кремлевского лидера, который стремится поддерживать свой имидж президента, понимающего народ и разделяющего его заботы, возвышающегося над некомпетентными бюрократами и "политическим классом" ? циничным, равнодушным и коррумпированным. Большинство вопросов в течение недели записывались диспетчерами. В прямом эфире вопросы задавали выступавшие, должным образом проинструктированные прежде чем появиться перед камерами, установленными во всех регионах страны.

Получив свою чашку чаю, Путин должен был ответить на вопросы россиян в возрасте от 11 до? 106 лет. Что он с блеском и сделал. Когда девочка спрашивает его, почему в ее родном Биробиджане на площади установили не настоящую, а искусственную новогоднюю елку, президент (какая информированность!) пользуется этим случаем, чтобы сообщить, что сегодня ? день рождения губернатора области и, может быть, в этот день он сделает жителям города такой подарок. Излюбленная тактика Путина: занимать сторону простого человека против бездушия депутатов и функционеров. На вопрос о случае с ветераном войны, замерзшем в своей квартире в Сибири из-за того, что не были отремонтированы трубы отопления, президент отвечает: "Я даже не знаю, как это характеризовать, потому что не только местные власти, но и губернатор Иркутской области должен был обратить на это особое внимание". Когда 106-летняя осетинская старушка спрашивает, почему у нее такая маленькая пенсия ? 1200 рублей (60 франков в месяц), глава государства обещает ей разобраться в этом в кратчайший срок.

Первый вопрос по Чечне осмеливается задать житель Башкирии, спрашивающий, не пора ли начинать переговоры. "Конечно, худой мир лучше, чем хорошая война, ? отвечает президент, ? но нам не с кем ни разговаривать и нечего обсуждать. С этими людьми мы уже разговаривали в 1996 году и видели результат ? нападение на Дагестан. Все, хватит, больше мы не будем разговаривать с этими бандитами и террористами". Лишь один человек спрашивает его о захвате заложников: как могли террористы проникнуть в центр Москвы? Ответ лаконичен: "Каждый день в Москву из провинции приезжает три миллиона человек. Трудно их всех контролировать".

Каждый город имеет право лишь на два вопроса, но во Владикавказе (Северная Осетия) после двух положенных по регламенту вопросов Путин решает: "Там еще девушка хочет задать вопрос". Симпатичная блондинка машет рукой: она просит передать слово молодому человеку по имени Руслан, который спрашивает хозяина Кремля, какую молодежную политику он намерен проводить. Путин пользуется случаем, чтобы в очередной раз с ностальгией вспомнить об СССР: "Раньше был комсомол, все это было чрезмерно политизировано, но какой-то смысл в этом был, потому что молодежь воспитывали в духе любви к Родине. Все это утрачено". Наконец, бабушке, которая жалуется, что не может купить ни одного лекарства из-за высоких цен, президент обещает систему медицинского страхования с 2004 года. Было и несколько вопросов личного характера: "Умеете ли вы прощать обиды?" "Да, но с трудом". Для врагов России Владимира Путина это ? последнее предупреждение.