Иностранная пресса о России и не только

Многие пары за 50 совершают замечательный и рискованный поступок, усыновляя детей за границей

В ночь на понедельник на высоте 40 тыс. футов над Уральскими горами Кэти и Ральф Литтерелл держались в темноте за руки и не могли заснуть, а лайнер нес их навстречу новой, немножко волнующей, главе в их жизни.

Полет в российской ночи был вторым за пять недель путешествием Литтереллов в Сибирь, которая была на расстоянии целого мира от того, что они считали нормой в своем городке на севере штата Айдахо. Они отправились за 15 часовых поясов от своего родного Боннерз Ферри, чтобы построить новую жизнь для имеющей неясное прошлое 10-летней Наташи из детдома номер 95 города Новокузнецка.

Кажется, что у мистера и миссис Литтерелл, которым 58 и 56 лет, больше общего с теми, кто планирует выход на пенсию, чем с теми, кто строит семейные планы. Но Литтереллы планируют создать именно новую семью способом, который становится все популярнее среди тех, кому за 50: путем международного усыновления.

По ряду причин, альтруистических и прагматических, такие пары, как Литтереллы, добиваются международного усыновления как наилучшего удовлетворения своего желания быть родителями после того, как возможности родить своего ребенка у них не осталось. Вся их жизнь была отдана карьере. Литтереллы хотят обеспечить лучшую жизнь осиротевшему ребенку.

Быстрый путь

Точных данных о количестве пар, где один или оба партнера перешагнули 50-летний рубеж, не существует. Но агентства по усыновлению говорят, что это распространяется все шире. В Children's Hope International, агентстве, через которое Литтереллы нашли Наташу, в последние годы более 200 детей усыновили пары хотя бы с одним партнером в возрасте от 50 до 59 лет.

Из 43 пар, которые агентство Great Wall China Adoption в июне отправило в Китай завершать процедуру усыновления, в восьми хотя бы один родитель был старше 50, в четырех парах старше 50 были оба родителя. В агентстве Wide Horizons for Children в 10% семей, усыновивших детей из России в прошлом году, хотя бы одному партнеру было больше 50.

Одним из мотивов поездки за границу называют то, что для пар старшего возраста международное усыновление намного проще. На родине к здоровью усыновителей предъявляются жесткие требования, и предпочтение обычно отдают парам, которым за 40 или меньше. Это означает, что ожидание может длиться годами, что невозможно для пар старшего возраста. Международное усыновление обычно занимает определенный период - от нескольких месяцев до чуть больше года.

В результате пары старшего возраста в своих поисках все чаще пересекают границы. И хотя в некоторых местах, например, в Корее и Индии, возраст может быть помехой, ряд стран охотно принимает пары и даже одиночек старше 50. Помимо Китая, в их число входят республики бывшего СССР, Колумбия, Непал, Бразилия и Эфиопия.

Маленький мирок

Элизабет и Льюис Качур нынешним летом привезли домой малыша из Китая. Супруги 52 и 50 лет, живущие в Нью-Йорке, женаты 27 лет. До сих пор они были "заняты карьерой", говорит миссис Качур. Она - консультант фармацевтической фирмы, он - профессор истории искусств. Они усыновляют потому, что, по ее словам, "в мире уже очень много детей, и есть смысл позаботиться об одном из них". Они едут за границу, потому что это их "способ немножко сблизить людей".

В большинстве случаев пожилые пары берут более взрослых детей, в возрасте от четырех до 12 лет. Но это не общее правило. Гватемала и Эфиопия разрешают пожилым парам усыновлять младенцев. А на Украине пожилые родители могут усыновлять детей, начиная с 14 месяцев.

Но большая разница в возрасте, иногда пять десятилетий и больше, создает множество эмоциональных, физических и душевных проблем, когда пожилые родители сталкиваются с необходимостью снова или впервые ухаживать за маленькими детьми.

При международном усыновлении эти проблемы осложняются еще языковыми и культурными барьерами. Добавьте к этому эмоциональные проблемы, которые есть у сирот, родившихся за границей, и радость для плохо подготовленных пожилых родителей быстро становится кошмаром. Ужасные истории служат тому примером.

Галина Бурка, директор дошкольного отделения детдома номер 95, говорит, что не так давно пожилая американская пара удочерила 12-летнюю девочку и столкнулась дома с серьезными трудностями. "Жене было 65 лет, и она была активна, но мужу было 75, и он настолько одряхлел, что мы помогали ему садиться в машину и вылезать из нее, помогали ему сесть и встать", - рассказывает она. Физически он не мог вести активный образ жизни, необходимый ребенку такого возраста.

Хуже того, девочка не знала английского языка, а супруги не говорили по-русски. Это усиливало трения, поскольку родители и ребенок не могли общаться. Усыновление не удалось, говорит Бурка, и девочке нашли других, более молодых, усыновителей в Америке.

На нынешнем этапе своей жизни Литтереллы не думали об усыновлении. Они женаты 37 лет, уже вырастили трех сыновей, которым от 26 до 34 лет, и думали о пенсии. Международное усыновление казалось еще невероятнее, поскольку они никогда не бывали западнее Калифорнии и восточнее Мичигана.

Эмоциональное воздействие

Но однажды в церковь пришли представители организации, собирающей пожертвования для российских приютов. Фотографии детей в манежах напомнили мистеру Литтереллу "собак, которых держат в ветлечебнице". Рассказы о младенцах, которые не умеют плакать, потому что плач не привлекает к ним внимания, заставили его прослезиться, "а он не сентиментален", говорит его жена.

К концу показа, говорит мистер Литтерелл, "мы смотрели друг на друга, и каждый ждал, когда другой скажет: "Что ты об этом думаешь?" После обсуждений, которые длились два месяца, они, по словам миссис Литтерелл, поняли, что у них "есть для этого время и энергия". "К тому же мы не из тех, кто, собираясь на пенсию, начинает думать о Гавайях", - говорит она.

И они начали думать о России.

Они не были совсем несведущими в международном усыновлении. Один из их сыновей усыновил девочку с Гаити, к которой Литтереллы быстро привязались. И хотя родные поддерживали их план усыновления в России, друзья отговаривали. Некоторые, говорит миссис Литтерелл, "связывали это с синдромом пустоты, хотя мы были вполне довольны своей жизнью. Другие просто считали нас дураками".

Миссис Литтерелл признается, что растить дочь будет трудно. "Нам немножко грустно, что на пенсии мы не будем наслаждаться обществом друг друга, как мечтали", - замечает она. Их также беспокоят социальные потребности Наташи и собственные физические возможности. В конце концов, добавляет мистер Литтерелл, "мы полностью вымотаны, когда уезжают внуки, а теперь ребенок будет у нас все время".

Процесс, который привел супругов в Сибирь, занял 13 месяцев и стоил около 30 тыс. долларов. Это средняя стоимость международного усыновления, которое с юридическими пошлинами, платой агентству и дорожными расходами обходится в 20-40 тыс. долларов.

Для Литтереллов это не пустяковая сумма. Они потратили на Наташу значительную часть своих пенсионных накоплений. Миссис Литтерелл говорит, что во время полета в Новокузнецк спрашивала себя: "Что мы сделали?"

Но спустя несколько часов Литтереллы уже в детдоме номер 95, они снова видят свою русскую дочь, брюнетка с большими черными глазами и лукавой улыбкой бросается в объятия своих новых родителей.

Хотя эти трое познакомились чуть больше месяца назад, во время второй поездки они ведут себя как настоящая семья. Как многие приемные родители, Литтереллы говорят, что привязались к Наташе во время первой встречи и это доказывает, что она их дочь.

По улицам Новокузнецка, где они ищут аптеку, Наташа идет, держась за руки родителей и иногда повисая на них, как маленькая. В микроавтобусе, когда они едут в суд, она забирается на колени к новому папе. В гостинице она сворачивается клубочком на коленях у новой мамы и лениво смотрит мультфильм, а миссис Литтерелл перебирает ее длинные волосы.

Это огромная перемена для девочки, у которой в детдоме была спальня на четверых, чьи личные вещи составляет лишь маленький альбом с фотографиями новой семьи и медальон в виде сердечка, подаренный Литтереллами во время первой поездки. Детский дом не дает усыновленным детям, отправляющимся в новую жизнь, даже нательного белья.

Грядущие трудности

Кончено, это резкая перемена и для супругов. "Мы не планировали начинать все сначала", - говорит миссис Литтерелл. Они признают, что их ждут трудности, не в последнюю очередь - из-за языка. Наташа практически не знает английского, Литтереллы знают несколько самых необходимых слов по-русски.

Чтобы навести мосты, миссис Литтерелл купила в Москве две одинаковые поваренные книги: одну на русском языке, другую - на английском. Она надеется вместе готовить знакомые Наташе блюда. "Я могу не только начать общаться с ней, - говорит миссис Литтерелл, - я могу начать учить ее каким-то навыкам и помочь сохранить связи с прошлым".

Прошлое, однако, является примером проблем с усыновлением за границей. Литтереллам с самого начала сказали, что Наташа из Иркутска, что ее отец был китайцем, что она провела некоторое время в Китае, что у родителей была машина, но во время экономического кризиса они ударились в запой и не могли заботиться о девочке. Часть этой информации получена от самой Наташи, которой, предположительно, было шесть лет, когда мать бросила ее у дома подруги.

Но в детдоме почти все, кроме места рождения, назвали детскими вымыслами и рассказали Литтереллам другую историю. О биологическом отце девочки ничего неизвестно, и Наташа никогда не была в Китае.

Если Наташа будет жить с Литтереллами до поступления в колледж, им будет за 60, когда она начнет собственную жизнь. "Я не считаю наш возраст недостатком ни для нее, ни для нас", - говорит миссис Литтерелл.

Постскриптум

В ноябре, через восемь месяцев после отъезда из России, у Наташи "удивительный английский", говорит миссис Литтерелл. "Она иногда забывает русский, когда она говорит с людьми по-русски, то спрашивает у меня, что они говорят".

Она хорошо учится, быстро вписалась в американскую школьную жизнь. Недавно миссис Литтерелл зашла в школу и столкнулась с дочерью, которая мчалась произносить речь. "Я пошла за ней, мне было интересно, о чем она будет говорить, - рассказывает миссис Литтерелл. - Оказалось, что она баллотируется в вице-президенты школьного совета".

Но есть и проблемы. Наташа упряма и, поскольку ее усыновили достаточно большой, "считает, что она на одном уровне со взрослыми", говорит миссис Литтерелл. "Мы пытаемся приучить ее к дисциплине, но она все выворачивает и пытается приучить к дисциплине нас".

И хотя большинство друзей оказывает Литтереллам поддержку, "время от времени они видят, как мы устаем, и думают: "Мы так и знали". А некоторые наши друзья хотели бы, чтобы у нас было больше свободного времени", - говорит миссис Литтерелл.

Но самая большая проблема - это чувство одиночества, которое временами охватывает Наташу. Она привыкла к жизни в детдоме, где дети разного возраста постоянно вместе. Она особенно скучает по своей лучшей подруге Лине.

И теперь Литтереллы думают о том, чтобы вернуться в Сибирь и забрать в Америку Лиину, чтобы та стала сестрой для Наташи. Удочерение Наташи истощило их финансы, "но если мы найдем деньги и если Россия позволит нам ее удочерить, мы готовы вернуться и воссоединить их", говорит миссис Литтерелл.