Иностранная пресса о России и не только

Впервые преданы гласности письма заместителя главного прокурора, представлявшего Великобританию на Нюрнбергском процессе, сообщает The Guardian. "Сегодня исполняется 63 года со дня, когда Дэвид Максвелл Файф приступил к допросам подсудимого Германа Геринга", - отмечает корреспондент Александра Топпинг. По мнению журналистки, письма поражают своей раскованностью и откровенностью: Геринга автор именует "толстячком" и "Германом-драчуном", а над "странностями" американского обвинителя потешается. Ныне письма, в 1999 году найденные внуком Максвелла Файфа, подарены Churchill Archives Centre при Кембриджском университете, сообщает издание.

"Геринг давал показания очень неплохо, вот только слишком пространно и с гротесковым эгоизмом. "Мы с фюрером" звучит слегка глупо, когда другие оправдываются преимущественно тем, что не могли перечить Гитлеру - это, кстати, вовсе не резон", - писал Максвелл Файф жене.

"Эти письма - весьма увлекательное чтение, так как и для Геринга, и для Максвелла Файфа это был переломный момент в жизни", - отметил в интервью Аллен Пеквуд, директор Churchill Archive Centre. "Геринг оправился от шока, нанесенного арестом, осознал неминуемость казни и понял, что это последний шанс выступить с оправданиями нацизма. Максвелл Файф был обязан бросить вызов Герингу. Тем самым он обеспечил себе карьерный рост", - пояснил он. Максвелл Файф, сын скромных учителей, в итоге стал одним из разработчиков Европейской конвенции по правам человека, отмечает издание.

Из писем также явствует, что их автор не ладил с обвинителем с американской стороны Робертом Х. Джексоном. Например, Максвеллу Файфу очень не понравилось, что Джексон не пришел на прием, устроенный советскими представителями по случаю 7 ноября. "Обвинители пытались демонстрировать свою сплоченность, но каждый из них представлял свою юридически-правовую традицию", - отмечает Пеквуд. Он также поведал, что процесс, продлившийся целый год, был очень трудным для обвинителей и их семей в психологическом плане: "Они сидели взаперти в разбомбленном городе, где на улицах валялись трупы".

Испытанием были и материалы судебного дела - например, просмотр документальных съемок в Освенциме. "Когда видишь одежду убитых младенцев, становится ясно: стоит отдать год жизни за то, чтобы навеки и с практическими последствиями зафиксировать обоснованный шок, испытываемый человечеством", - написал Файф жене. "Победа моего деда состояла в том, что он не только создал впечатление вины Геринга, но и заставил его почувствовать угрызения совести", - отметил внук юриста Том Блекмор.