Иностранная пресса о России и не только

Алекс Жорданов не любит говорить об "этом" - о тех четырех днях плена, долгих, как годы. Об угрозах, оскорблениях, страхе, страданиях. Но с тех пор прошло пять месяцев, и новый захват заложников разбередил его еще не затянувшиеся раны. Его личный опыт делает его ключевым свидетелем в деле о похищении Кристиана Шено, Жоржа Мальбрюно и их водителя-сирийца, Мухаммеда аль-Джунди.

Как и они, он был похищен при исполнении своих журналистских обязанностей, и тоже в Латифии, этом "бермудском треугольнике", где бесследно исчезло уже много людей. Утром 10 апреля этот репортер, работаюший на телеканал Canal+, вместе со своим оператором снимал нападение на американскую колонну, когда его силой затащили в джип. Оба похищения имеют одинаковый почерк - почерк "Исламской армии в Ираке".

"Я думаю, это одни и те же люди. А если и нет, они отлично друг друга знают", - считает Жорданов. В этой сельской местности, ставшей бастионом суннитских партизан, Жорданова предавали из рук в руки. За четыре дня он перебывал не менее чем в девяти местах - в здании медресе, на фермах, на цементном заводе, в тайных убежищах, вырытах среди пальмовых рощ. Во время этих перемещений на глаза ему надевали повязку, что требует хорошей организации "дела".

На своей территории похитители не скрывают своих лиц, действуют почти не таясь. Когда они проезжают блокпост, иракские национальные гвардейцы "смотрят в сторону". Партизаны растворяются среди населения. "На перекрестках они останавливаются, здороваются. Когда ты приезжаешь куда-нибудь, местные сбегаются посмотреть на тебя, как на корову с сельской ярмарки".

"Усачи и бородачи". Перед пленником постоянно проходят все новые лица. На следующий день после похищения снимается "ритуальная" видеопленка. Около дюжины боевиков позируют перед камерой. Еще человек тридцать остаются "за кадром". Кто-то приносит саблю. Сидящий на полу Алекс Жорданов не знает, что означает текст, зачитываемый по-арабски, - его смерть или его освобождение. Кассету так никому и не передали.

Его охранники делятся на "усачей" и "бородачей". Первые - это бывшие активисты партии "Баас", среди них также немало бывших военных. "Один тип, чтобы объяснить мне, кто он по профессии, нарисовал мне пушку. Он был полковником республиканской гвардии". Вторые молятся Аллаху и время от времени громко кричат, подняв указательный палец вверх: "Гуд Усама!" Радикальные исламисты используют опыт и инфраструктуру бывших сторонников режима. Хотя это и временный альянс, первых и вторых роднит одно - уязвленный национализм.

Французский паспорт уже не служит пропуском. Похитители обвиняют пленника в шпионаже на "Моссад" или ЦРУ. При нем они нашли временную аккредитацию, выданную израильскими властями, а на дороге он разговаривал с американскими солдатами. Чтобы не навлекать на себя новых подозрений, Алекс Жорданов, 22 года проживший в США, делает вид, что не понимает по-английски. Когда они его допрашивали, они прибегали к услугам мальчишки, изучающего французский язык. "Мне приходилось буквально все втолковывать ему по нескольку раз". Малейшее недоразумение могло стать роковым. Позже, на очередном допросе (на этот раз в роли переводчика выступал инженер), они заговорили о выкупе в форме "религиозного налога".

Нарисовать карту Франции. "Иногда они говорят что-то плохое про Францию". Это единственные моменты, когда Жорданов может попытаться завязать с ними какой-то диалог. Чтобы проверить его национальность, они требуют от него нарисовать карту Франции, заставляют читать тексты на французском языке. Задают ему вопросы с подвохом, например: "Иса (Иисус, согласно Корану - просто пророк) - он что, сын Бога?"

Алекс Жорданов учится понимать взгляды, жесты, термины: "Ты понимаешь, что они говорят о тебе, но придерживаются разных точек зрения. Одни хотят тебя убить, другие - нет. У них все решает коллектив. Иерархия существует, но часто на нее не обращают внимания. На самом деле твоя жизнь целиком находится в руках твоего надсмотрщика".

На четвертый день человек, представляющийся главой "Исламской партии", увозит его на своей машине. По дороге он останавливается и спрашивает его, "любит" ли он мусульман. Что это, последняя ловушка? Алекс Жорданов отвечает, что среди них есть "люди хорошие и плохие, как и везде". Его высаживают в Багдаде возле мечети Умм аль-Кура, "штаб-квартиры" суннитских улемов. Один из религиозных лидеров объявляет ему, что он свободен.