Иностранная пресса о России и не только

Генеральный секретарь компартии Советского Союза Михаил Горбачев - любимец левых. На протяжении многих лет те, кто не склонен ставить окончание холодной войны в заслугу Рональду Рейгану, именовали Горбачева великим реформатором. В 1988 году журнал Time назвал его человеком года. В 1990 году Горбачев получил Нобелевскую премию мира. Радикально левый бывший израильский премьер-министр Шимон Перес, архитектор обернувшихся крахом мирных договоренностей в Осло, заявляет: "Революция, начатая под предводительством Горбачева, на мой взгляд, является одной из трех величайших революций XX века". Бывший генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос-Гали выдыхает: "Имя Михаила Горбачева красноречивее всяких слов говорит о надежде, изменениях и свободе".

Есть лишь одна проблема: на этой неделе Горбачев, светоч, якобы настолько приверженный открытости и реформам, что он оказался готов уничтожить Советский Союз, лишь бы достичь этой самой открытости и осуществить реформы, заявил, что ему следовало действовать в стиле нынешнего российского президента, бывшего агента КГБ Владимира Путина.

"На основании переоценки ценностей я сделал выводы, и теперь поддерживаю Путина в том, что он принимает жесткие меры для поддержания стабильности", - заявил Горбачев.

"Ельцина надо было отправить на дипломатическую работу. По сепаратистам надо было ударить - не в том смысле, чтобы идти на них с "Максимом", но освободить от должностей, а при необходимости и привлечь к уголовной ответственности", - сказал великий лидер.

Горбачев, несомненно, продолжит турне по США, срывая аплодисменты и собирая почетные ученые степени. В конце концов, даже Че Гевара очень популярен в университетских кампусах. Но с этого момента его почитателям будет сложно заявлять, что Горби покончил с холодной войной по доброте душевной. Горбачев был советским партийцем - таким же, как и все советские партийцы до него. Ему просто повезло в том, что он находился у руля в то время, когда СССР разваливался изнутри. Горбачев - это живая иллюстрацию к замечанию Рейгана: "Политика - это неплохая профессия. Если ты добьешься успеха, тебя ждет много наград. Если опозоришься, всегда можешь написать книгу".

Конечно, не стоит ждать, что левые перестанут слушать истовые горбачевские "нет" в отношении американской внешней политики лишь потому, что, оказывается - внимание, внимание - в глубине души он кроваво-красный. И хотя последнее заявление Горбачева доказывает, что лишь благодаря бесстрашию Иоанна Павла II, стойкости духа Маргарет Тэтчер и железной воле президента Рейгана Горбачев рано ушел в отставку, либералы продолжат ссылаться на Горбачева как на моральный авторитет.

И Горбачев остается опасным голосом. Ему может нравиться общаться с Тедом Тернером с CNN так же, как Сталину нравилось водить компанию с Уолтером Дюранти из The New York Times, однако Горбачев до сих пор остается рупором идеологии, которая потихоньку возвращается в Россию. Недавно он заявил, что США страдают от болезни победителей, от которой Америке нужно излечиться. Излечение, очевидно, предполагает разрешение Ирану создать атомную бомбу, выведение войск из Ирака и отказ от тревог по поводу неприкрытого роста фашистских тенденций в России.

Недавний припадок честности Горбачева должен напомнить, что мы не можем полагаться на то, что доброта наших врагов защитит нас от опасности. Мир стал гораздо более опасным после падения Советского Союза, а не наоборот. Советы пытались устроить покушение на Папу Иоанна Павла II за то, что он поддерживал польское движение "Солидарность" во время холодной войны. Сегодня мусульмане уничтожают церкви, убивают монахов и призывают обезглавить Папу Бенедикта XVI после того, как он процитировал византийского императора XIV века. Советы нарастили огромный ядерный арсенал, однако их можно было сдерживать. Верить же в то, что Иран, заполучив оружие беспрецедентной мощи, будет действовать рационально, нельзя.

Кое-кто призывает подождать, пока не появится мусульманский Горбачев. Мы постоянно слышим, что надо лишь подольше подождать - и приложить усилия, чтобы не оскорбить мусульман, - и рано или поздно умеренное мусульманское большинство вырвет ислам из рук радикалов. Оставляя в стороне вопрос о том, существует ли вообще такое умеренное большинство, мы должны признать, что никакого мусульманского Горбачева на горизонте не видно. И мы должны признать, что даже Горбачев не был Горбачевым. Наши враги проигрывают, потому что мы заставляем их терпеть поражение, а не потому, что они сами решают проиграть.