Иностранная пресса о России и не только

После того как Россия и Турция заключили соглашение по Идлибу, появился шанс вдохнуть новую жизнь в процесс сирийского мирного урегулирования. "Тиран из Анкары помог тирану из Москвы сохранить лицо", - комментирует западная пресса. Спецпосланник ООН по Сирии Стаффан де Мистура может оказаться для Путина мостом в Женеву: Москве нужна легитимность. "Не дайте Сирии вас ослепить. Путин больше заинтересован в мире, чем в войне" - утверждает колумнистка Independent.

"Россия и Сирия жаждали вновь овладеть повстанческим городом Идлибом. Теперь все выглядит так, будто победителем из борьбы вышел Эрдоган", - пишет журналист немецкого издания Tageszeitung Клаус-Хельге Донат.

"Если бы Москва бомбардировками стерла Идлиб с лица земли так же, как Алеппо, (...) непрекращающиеся потоки беженцев в Турцию показали бы, как на самом деле выглядит российское миротворчество. Это противоречило бы российской пропаганде, которая неустанно утверждает, что скоро все беженцы смогут снова вернуться на родину", - полагает автор статьи.

"Отсутствие наступления в Идлибе означает и отсутствие дальнейших потерь для российской армии. Цинковые гробы не способствовали бы росту симпатий к Путину, - отмечает журналист - К тому же Москва давно пытается получить на Западе деньги для восстановления Сирии. (...) Руины Идлиба не стали бы стимулом для великодушной поддержки".

"Одним словом, тиран из Анкары помог тирану из Москвы сохранить лицо", - заключает Хельге-Донат.

По мнению специального посланника ООН по Сирии Стаффана де Мистуры, после того как Россия и Турция заключили соглашение по Идлибу, появился шанс вдохнуть новую жизнь в процесс сирийского мирного урегулирования, сообщает Sueddeutsche Zeitung.

Какое-то время переговоры по Сирии в Женеве служили, прежде всего, тому, чтобы поддерживать на плаву процесс под эгидой ООН. "Решения принимались в ходе других переговоров - в рамках так называемого "формата Астаны", главенствующие позиции в котором имеют Россия, Турция и Иран. Теперь же, как надеются де Мистура и представители некоторых западных столиц, прогресса можно ожидать и в женевских переговорах", - отмечает автор публикации Пауль-Антон Крюгер. Журналист пишет о том, что соглашение между Путиным и Эрдоганом в Сочи может означать переломный момент в сирийском конфликте и ознаменовать собой начало принятия решений по послевоенному восстановлению страны.

Как сообщается, в течение нескольких последних месяцев "российские эмиссары от Сергея Лаврова до самого президента" пытаются заручиться поддержкой Европы в деле восстановления Сирии. Свою лепту должны внести и государства Персидского залива. "Россия и Иран, патроны Асада, на долю которых и ложится основная ответственность за разрушения в Сирии, не могут собрать необходимые миллиарды, а Китай готов инвестировать лишь в ограниченном объеме", - говорится в статье.

Москва уже в июне предложила план по распределению беженцев и временно перемещенных лиц на территории Сирии. Там уже подсчитали, сколько самолетов и кораблей понадобилось бы, чтобы вернуть сирийцев на родину, передает издание.

Посыл Москвы, по мнению Крюгера, таков: "в ваших интересах внести свой вклад в политическое решение ситуации сообразно нашим представлениям и поучаствовать в процессе стабилизации и восстановления Сирии. Несомненно, Кремль понимает, под каким давлением находится канцлер Ангела Меркель. Путин еще в ходе встречи с ней в августе в Мезеберге неприкрыто пригрозил новой волной беженцев в случае, если Европа останется в стороне от восстановления сирийской инфраструктуры".

"Германия и другие важные европейские страны поставили условие: никакой резни в Идлибе - Путин пока что согласился", - говорится в статье.

Де Мистура, пишет журналист, становится для Путина мостом в Женеву. Москве нужна легитимность, ООН может стать, по крайней мере, фасадом.

"Некоторые дипломаты приводят сделку по Идлибу в качестве доказательства того, что стратегические отношения с Турцией для шефа Кремля важнее желаний Асада", - передает SZ.

"Дьявол кроется в деталях", - считает де Мистура. До сих пор он не смог убедить стороны конфликта договориться с 50 экспертами из гражданского общества - необходимое условие для начала работы комиссии по реформированию сирийской конституции.

"Не дайте Сирии вас ослепить. Недавние внешнеполитические шаги Путина показывают, что он больше заинтересован в мире, чем в войне" - призывает в заголовке Independent.

Российская внешняя политика в последние несколько недель кажется мешаниной из различных элементов, редко когда сочетающихся. При этом на Западе склонны рассматривать действия России как продукт злонамеренного грандиозного плана и одного ума - ума Владимира Путина, пишет колумнистка издания Мэри Дежевски.

"Но в реальности дела обстоят, возможно, сложнее, и так это, конечно, видится из российской глубинки", - отмечает автор. Дежевски описывает свои впечатления от поездки в Воронеж. Переход к дипломатии, похоже, столь же широко приветствовался в российской глубинке, как и за рубежом, рассказывает корреспондентка. По крайней мере, для части молодых россиян национальная гордость не обязательно проистекает из военной мощи: источником гордости может быть и успешная дипломатия. "Молодые россияне не в восторге от того, что к их стране относятся как к изгою", - замечает автор.

"Российская внешняя политика, как и постсоветское российское государство, все еще ищет свой путь в мире. Она жаждет уважения и стремится показать, что может держаться наравне с самыми большими и лучшими, в том числе в военной сфере. Но это подразумевает и стремление в меньшей степени славиться грубым применением военной силы, чем достижением мира посредством дипломатии. Слово "мир" снова несет во многом тот же священный ореол, что и в советские времена", - считает Дежевски.

"Западный мир счел взаимодействие с постсоветской Россией досадным и непредсказуемым, и эти чувства, конечно, взаимны. Как бы ни было трудно в это поверить при всех нынешних трениях, но, возможно, страница просто переворачивается. В центре страны начались перемены, и менее чем одно поколение может отделять нас от более позитивной и менее параноидальной России", - заключает Дежевски.