Иностранная пресса о России и не только

Ирина Хакамада попивает чай с медом и рассказывает о том, почему она выбрала путь "самурая", став единственным российским либералом, готовым рискнуть потерей престижа в безнадежном противостоянии с президентом Владимиром Путиным на выборах 14 марта.

Стильная 48-летняя женщина, наполовину японка, затягивается сигаретой, вздыхает и замечает, что ее коллеги-мужчины по либеральной оппозиции, которых она знает со времен краха Советского Союза, оказались безответственными.

Все они вышли из борьбы с президентом, который пользуется поддержкой в 70%. Однако, по словам Хакамады, это пораженческая позиция, которая лишний раз доказывает, что демократия в России проиграла. Поэтому она и вступила в битву.

"Меня все спрашивают: почему я называю себя самураем? Я думаю, что в этой стране ничего не дается легко", - говорит она.

В ходе парламентских выборов в декабре, по результатам которых либералы были вытеснены с парламентской арены, эго некоторых людей было раздавлено. У самой Хакамады больше нет места в парламенте, где она на протяжении десятилетия защищала интересы сектора малого бизнеса.

Ее заставили перенести штаб-квартиру своей кампании в убогое здание на индустриальных окраинах Москвы, где сотрудники - энергичные молодые люди - делают ксерокопии и рассуждают о своей карьере в театре под громкие ритмы рок-музыки. Согласно опросам общественного мнения, Хакамаду поддерживает 1% избирателей. Но даже не это для нее главная проблема.

На самом деле, Хакамада ведет более интригующую битву на нескольких фронтах, что так типично для российской политики.

Ее решение положить конец политическому бойкоту со стороны либералов и вступить в гонку немедленно повлекло появление слухов о том, что она - подсадная утка Кремля. Согласно макиавеллиевской логике, чтобы неизбежная победа Путина выглядела законной, ему нужен кандидат, который пользуется уважением в глазах Запада, и поэтому путинская администрация якобы остановила свой выбор на Хакамаде.

Хакамада положила конец этим разговорам весьма драматичным жестом: она начала свою кампанию с обвинения Путина в сокрытии правды о захвате чеченцами заложников в московском театре в ноябре 2002 года, когда во время плохо организованного правительственного рейда, в котором применялся отравляющий газ, погибло 130 человек.