Иностранная пресса о России и не только

Путинизм - российская авторитарная форма правления с националистическим оттенком, которая претендует на звание демократии с рыночной экономикой. Месяц за месяцем президент всея Руси Путин выстраивает новую авторитарную модель, у которой больше общего с фашизмом, нежели с коммунизмом.

В противоположность советскому коммунизму, новое российское государство не стремится взять под контроль все стороны политической и экономической жизни. Вместо этого посредством ограниченного точечного влияния и устрашения, а также при помощи стратегических вложений в организации и людей (как в России, так и за ее пределами) Кремль пытается добиться влияния и лоббировать выгодные для себя решения политических лидеров и ведущих предпринимателей по всему миру.

Вот, например, Восточная Европа. В избирательных фондах придерживающихся прокремлевской линии политиков откуда-то берутся дополнительные средства. Проекты по созданию инфраструктуры в энергетическом секторе, которые рассматриваются как наиболее выгодные для России в долгосрочной перспективе, легче других находят источники финансирования. Неожиданно начинают процветать проводящие прокремлевскую политику СМИ и медиаконцерны. Путинисты - не такие простаки, чтобы оставлять следы истинного происхождения этих средств.

Русскому (а то и американскому) бизнесмену могут дать понять, что его прибыльный российский бизнес останется в живых только в том случае, если он вложит деньги в такой-то проект, будет размещать свою рекламу в таких-то СМИ и сделает пожертвование в пользу таких-то общественных или политических организаций. И все это, как правило, на совершенно законных основаниях. Иногда эта мелочная российская торговля покровительством становится более очевидной, как в случае с "Газпромом", государственной газовой монополией, на которую теперь работает бывший бундесканцлер Герхард Шредер.

Сейчас российским авторитарным властям во многих отношениях легче добиться власти и влияния, поскольку теперь им не нужно отстаивать абсурдную модель коммунистической политики и экономики. В большинстве своем путинисты признают ценовую систему как лучший механизм для перераспределения ресурсов и стимуляции производства.

Они разрешили частную собственность и частное предпринимательство, теперь никто не выступает за ренационализацию ресторанов. И все равно их страсть контролировать все и вся заставляет их покупать или конфисковывать значительные доли акций на основных российских экспортных рынках - нефтяном, газовом и отчасти металлургическом - и практически во всех СМИ. Хорошо осведомленных жителей Европы (прежде всего Восточной) охватывает нарастающее беспокойство по поводу скрытных попыток Кремля расшатать НАТО и влиять на политические и экономические решения стран Европы, а то и взять эти решения под контроль.

В отличие от коммунистов с их массовыми репрессиями, расстрелами и гулагами, путинисты, как полагают критики, практикуют точечные убийства и "посадки" представителей оппозиции из политических, журналистских и предпринимательских кругов - как в России, так в некоторых случаях и за ее пределами. Защитники Путина списывают убийства на отдельных негодяев, проводя аналогии со случаем, когда несколько американских солдат в тюрьме "Абу-Грейб" издевались над заключенным. Разница очевидна: если администрация Буша с пристрастием расследовала эти дела и наказала виновных, то в России ни одно убийство журналиста или какое-либо другое убийство с подозрениями в политическом оттенке до сих пор приговором не закончилось. Впрочем, недавно была проведена серия сомнительных арестов по делу об убийстве Анны Политковской, известной журналистки и критика Путина.

Путинизм держится на российской экономике, стремительные темпы роста которой делают возможным повышение уровня жизни большинства населения и заставляют его смириться с проводимыми в стране легкими репрессиями. Но российская экономика по-прежнему остается в слишком сильной зависимости от высоких цен на сырье - прежде всего энергоресурсы, - так что, когда эти цены начнут падать, а рано или поздно это произойдет, Кремль больше не сможет, как прежде, контролировать свой народ и запугивать Европу.