Иностранная пресса о России и не только

В Белоруссии, часть территорий которой попала в зону радиоактивного облучения, до сих пор, через 20 лет после чернобыльской катастрофы, официальные власти пытаются приуменьшить последствия взрыва реактора. Власти не могут справиться с проблемой, и это наглядно демонстрируют места, находящиеся всего в нескольких шагах от официального маршрута, по которому проезжают высокопоставленные гости. Украинский Чернобыль возрожден к жизни

В белорусском Брагине, в 35 км к северу от Чернобыля, все приведено в порядок. На чисто убранной площади перед зданием администрации возвышается памятник Ленину, внутри, в зале заседаний, висит портрет Лукашенко - видимо, чтобы никто не говорил лишнего. А также для того, чтобы все правильно понимали заявления главы местной администрации, спешит добавить его коллега из соседнего поселка Хойники.

Все еще половина от прежнего числа жителей района

Как объяснили приехавшим представителям прессы, в три радиоактивно зараженных района на границе с Украиной за последние 20 лет были сделаны гигантские денежные вливания. В подтверждение оба чиновника размахивают всякого рода особыми декретами президента, да так убедительно, что уже начинаешь верить в то, что Лукашенко действительно набрал во время президентских выборов в середине марта в Гомельской области 91% голосов, как было заявлено официально.

Оба чиновника не могут не признать, что было тяжело научиться жить в условиях повышенного облучения. Еще до Лукашенко белорусские власти поставили перед зданием администрации памятник, посвященный переселенцам почти из сотни деревень, которые были эвакуированы вокруг Брагина. "Сегодня Брагин - совсем не тот, что был в 1986 году", - говорит Ятченко и перечисляет промышленные предприятия, ликвидированные после чернобыльской аварии. С тех пор в районе делается упор на сельское хозяйство и переход с молочного на мясное животноводство. Находящийся в воздухе радиоактивный цезий больше концентрируется в молоке, чем в мясе.

В 1986 году в районе проживали 36 тыс. человек, сегодня их наполовину меньше. Чтобы хоть как-то экономически поддержать этот обиженный судьбой пограничный район, Лукашенко, не долго думая, объявил о создании на его территории "национального парка" и особой экономической зоны. На окраинах этого экологического парка должны в скором времени обосноваться иностранные инвесторы. Однако Ятченко признает, что желающих пока немного.

В зоне облучения

Всего в полукилометре от памятника жертвам Чернобыля стоит шлагбаум. Два охранника в переоборудованном железнодорожном вагоне защитного цвета следят за тем, чтобы никто посторонний не проник на территорию зараженной зоны. Она простирается в радиусе 30 км вокруг аварийного чернобыльского реактора и обозначена на карте как "радиоактивно-экологический парк Полесье". Заграждения отделяют зону по всей длине основной трассы до Мозыря. Однако всегда есть окольные пути. Зияющие оконные проемы, провалившиеся крыши ожидают посетителей города Рудакова, расположенного на границе зоны. На доме культуры растут деревья, заборы покосились, а сады заросли.

На окраине давно запущенной деревни живут пенсионеры Денисенко. Во дворе свирепо лает дворняга. На кухне кудахчут куры. Этот, по местным понятиям внушительный дом Денисенко в молодые годы строили своими руками. Мария познакомилась с Николаем 60 лет назад, во время Второй мировой войны, на принудительных работах в Рурской области. После войны они стали работать в колхозе им. Сталина в Рудакове. О взрыве реактора на расположенной неподалеку АЭС в течение нескольких дней после трагедии ничего не было известно. И вдруг стали эвакуировать семьи с маленькими детьми. Постепенно деревня опустела. Кто хотел переехать, получал государственную помощь. "Мы остались. У нас ведь животина, что бы стало с ними?" - объясняет Мария. "20 лет назад в Рудакове было 100 крестьянских домов, сегодня осталось только четыре", - рассказывает бодрый 80-летний старичок.

Славутич и Припять - два мира

"Кто не уехал - тот уже умер", - говорит Николай об одном знакомом, у которого неожиданно обнаружили рак кожи. Если бы не сын, который каждый вечер приезжает к родителям из расположенного неподалеку райцентра, Денисенко не выдержали бы в этом богом забытом месте. "Работы всегда хватает!" - говорят пенсионеры на вопрос, не одиноко ли им. "Мы пережили войну, принудительные работы, а потом и Чернобыль".

Не только с Чернобылем, но и благодаря ему научился жить сорокалетний мужчина, чье имя мы договорились не упоминать. С многодневной щетиной и спутанными светлыми волосами, он стоит на грязной деревенской улице. Через всю щеку проходит бросающийся в глаза рубец. Жить здесь нельзя, говорит человек в засаленном пуховике и показывает на руины по сторонам улицы. Однако дальше, в глубине зоны, еще скрыты "богатства", доверительно сообщает он посетителям. Осенью он даже был в трех километрах от Припяти. Металлолом можно сдать в Белоруссии за неплохие деньги. "Должен же человек на что-то жить", - бормочет светловолосый и идет своей дорогой.

"А здесь у нас была больница, сфотографируйте!" - останавливают собравшегося было уехать гостя. Худая пожилая женщина с ребенком на руках, который едва ли меньше ее, говорит жестко, но с извиняющимися нотками в голосе: "Он - даун. Родился в 1988 году. Через пять лет невестка привезла его сюда из Минска". Ее сыну повезло: после переезда из деревни он получил в столице квартиру. Но после рождения такого ребенка его мама стеснялась выйти на улицу. Женщина хочет услышать что-нибудь сочувственное, но мальчик начинает издавать громкие звуки, требуя уйти прочь. К счастью, ее муж еще жив, успевает сказать женщина на прощанье.

В украинском Славутиче, расположенном в 50 км от Рудакова, есть молодежный клуб, интернет-кафе, банкомат и гостиница "Европейская". Здесь останавливаются те иностранцы, для которых Чернобыль является объектом научных исследований.

Славутич был построен после катастрофы на АЭС на безопасном расстоянии от зоны катастрофы на левом берегу Днепра. Здесь нашли пристанище 50 тыс. жителей эвакуированной Припяти.

Новая жизнь в городке Чернобыль

Расположенная всего в паре километров от Чернобыля, Припять стала сегодня городом-призраком, которую, как и заброшенные деревни, отвоевала у человека природа. Даже в центре города, вокруг площади Ленина природа захватила все. Как занесенная песком баржа, стоит высокое, четырехэтажное здание дворца культуры "Энергетика", поросшее березами и ольхой.

Припять находится в так называемой 10-километровой зоне, в которой до сих пор не разрешается жить. На юге внутренняя запретная зона заканчивается указателем "Чернобыль". В старом административном городке Чернобыле две недели в месяц проживает по три тысячи работников АЭС и ученых. В городе, имя которому дала АЭС и катастрофа, не то чтобы кипит жизнь и все расцвело от денежных вливаний, но многие дома выглядят обжитыми, тут уже стоят новые пластиковые окна, там чисто отмыт балкон, а вон и продуктовый магазин приветливо освещен огнями. По некоторым данным, в городе проживают постоянно около 70 человек - нелегально, но власти их не выгоняют. Они пользуются электричеством, газом и водой, получают пенсии.

В 1986 году отсюда было насильственно вывезено 200 тыс. человек. В последующие годы, несмотря на запрещение властей, две тысячи вернулись, семь населенных пунктов (из прежних 80) снова заселены. В 15 км к западу от Чернобыля, в Иллинчах, проживает 36 пенсионеров. 80-летняя Анна Семененко тайно вернулась в мае 1987 года в родную деревню. Около 250 жителей деревни поступило так же. Она, как и все ее соседи, ест то, что растет на ее огороде. "Радиоактивность? Глупости. Здесь все чистое", - утверждает пенсионерка.