Иностранная пресса о России и не только

Несмотря на то, что опера Прокофьева "Война и Мир" длится четыре с лишним часа и требует участия 70 актеров, ее все равно можно считать лишь классическим комиксом по мотивам эпического романа Толстого. Впервые полностью это произведение было исполнено в 1959 г. Предполагалось, что советские слушатели читали свое национальное достояние и могли самостоятельно заполнить пробелы. Но если вы не знакомы с сюжетом, то премьера, состоявшаяся в "Метрополитен Опера" 14 февраля могла бы вас озадачить. Зачем тратить два часа (первый акт) на обреченную любовную историю взбалмошной девушки?подростка и взрослого мужчины? Почему Наполеон и Кутузов - главные персонажи второго акта? И кто такой этот князь Пьер Безухов, который потерянно бродит по гостиным и полям сражений?

Постановка Андрея Кончаловского в "Метрополитен Опера", созданная изначально для санкт-петербургского Мариинского оперного театра Валерия Гергиева, не помогает найти ответ ни на один из этих вопросов, и скорее подчеркивает обрывочность либретто (написанного Прокофьевым и его женой) и неровность самого музыкального произведения. Декорации Георгия Цыпина загадочны и оригинальны. Куполообразный пол, видимо символизирующий Земной шар, на котором ненадолго появляются люди, реквизит и мебель, чтобы затем быстро исчезнуть за кулисами. (Стремление создать ощущение временности привело к одному незапланированному эпизоду в день премьеры. В начале финала статист, игравший французского солдата, отступающего из Москвы в буран, свалился с купола в оркестровую яму. К счастью, он остался цел. Театр сообщил, что он переиграл и прыгнул, сломав по дороге смычок одного из скрипачей).

Своей виртуозностью и резкими углами постановка подчеркивает пустоту в сердце этого произведения. Прокофьев метался между собственным естественно ядовитым стилем и сентиментальным патриотическим сталинистским вздором "сердце Матушки Руси", с помощью которого он пытался угодить властям. Особенно резко этот конфликт проявляется во второй части. Отдельные сцены отличаются волнующей композицией, но в целом полотно разваливается.

Гергиев в оркестровой яме полагается на инстинктивный эффект от музыки, однако блеск оркестрового звучания не уступает кричащей яркости декораций. Сердце этой истории где?то теряется.

В той части романа, которую Прокофьев не выбросил из либретто, сердцем являются любовь Наташи и Андрея, а также характер Пьера. Однако нам так и не удается почувствовать, ни музыкально, ни сценически, самобытность и глубину чувств Наташи, которые заставляют разочарованного Андрея пересмотреть взгляды на возможности своей жизни. Маленькая Анна Небтренко, похожая на Одри Хепберн, обладает изящным, живым сопрано с красивыми, темными полутонами. Она хорошо уловила порывистую юность и жизнелюбие Наташи, но сделала их поверхностными ? обычная глупая девочка-подросток, трепещущая от взгляда любого мужчины. В книге Толстого ее встреча с Андреем - это подлинная встреча двух душ, в результате чего предательство Наташи становится еще более ужасным для них обоих. В "Метрополитен" встречи душ не произошло, и даже в душераздирающей сцене смерти Андрея режиссер сделал Наташу далекой и шальной.

У Толстого Пьер Безухов в течение всего романа отчаянно ищет света. В опере Безухов показан очень схематично, хотя именно он является человеческим и моральным центром книги. К сожалению, Гегам Григорян, импозантный и проникновенный тенор, сделал его не трогательным, а шумным и неуклюжим. Он ближе всех приблизился к мятежному, благородному духу Толстого в мучительной арии одиннадцатой сцены, когда французы арестовывают его, как поджигателя, и чуть не убивают.

Дмитрий Хворостовский в роли Андрея продемонстрировал лучший вокал вечера - теплый, взвешенный и страстный. Яркий как алмаз тенор Олега Балашова идеально подходит бессердечному Курагину. Виктория Ливенгуд - почти гротесковая хищница, в роли испорченной сестры, Елены Безуховой, сознательно рушащей счастье Наташи. Среди ярких эпизодических ролей стоит отметить Делорес Циглер в роли сестры Андрея Марии, Владимира Огновенко в роли ее мерзкого отца, Елены Образцовой в роли крестной Наташи, Сергея Копчака в роли шумного кучера Балаги.

Посвященная войне вторая часть утомляет своим подчеркнутым интересом к смелости и стойкости русского народа, сражающегося с сатанинскими захватчиками. Они ходят строем, они толпятся, они устраивают парады, помогая спонсору оперы, технологическому магнату Алберто Вилару, тратить больше денег на издевательское посткоммуническое празднество. У Прокофьева были свои причины для того, чтобы писать всю эту антитолстовскую руссианскую патоку: когда он работал над оперой, свирепствовал Гитлер, а Сталин достиг высот своих репрессивных игр, поэтому главной темой дня был агитпроп. Но в наши дни и к тому же за пределами России эти тяжеловесные параллели с войной с немцами, которые были такими свежими в Москве конца пятидесятых, кажутся плоскими, как любой другой советский китч.

С этой точки зрения эгоманиакальной Наполеон Василия Герелло - не более чем забавный мультипликационный персонаж, но его легче воспринимать, чем священного русского генерала Кутузова, несмотря на торжественный бас Самуэля Рамея, который выжал все возможное из глубоко фальшивой хвалебной песни священному городу Москве, исполняемой в тот момент, когда русская армия оставляет его французам. Вторая часть - серьезное испытание для хора, который справляется со своей задачей, особенно исполняя нервные гармонии московского пожара в одиннадцатой сцене, хотя во время напыщенных патриотических мест хор перебарщивает вместе с Гергиевым. Последнее из этих мест, шумный и банальный финал, когда война неожиданно заканчивается победой, радует не больше, чем рассуждения Толстого - непроходимый трактат о значении истории. Когда читаешь книгу, его хотя бы можно пропустить.