Иностранная пресса о России и не только

Уровень одобрения третьего президентского срока, какой позволил себе Александр Лукашенко в Белоруссии, до боли напоминает Среднюю Азию или Азербайджан, где президент Гейдар Алиев уже в 1993 году задал направление тотальной фальсификации выборов: не важно, как голосуют, важно - как считают. Однако отсутствия прозрачных, свободных и честных выборов (принципиальное требование, вновь проигнорированное Белоруссией), недостаточно для начала революции, как в Грузии или на Украине.

Брутальность власти сама по себе не объясняет слабую поддержку оппозиции в массах. Не меньшее значение, если не большее, имеют внутренние разногласия, невротические поступки нехаризматичных руководителей и программные ошибки. Сюда же следует присовокупить и тактические просчеты. Так, Александр Милинкевич презентовал себя как ведущего кандидата от оппозиции, однако некоторые значимые объединения выставили собственных претендентов. Планы непосредственно перед днем голосования снять все три кандидатуры демократов, чтобы провалить выборы, или объединиться вокруг единого претендента потерпели провал из-за сопротивления Милинкевича.

Не слишком умным было и то, что оппозиция заговорила о фальсификациях еще до обнародования первых результатов. Причем ни неловкий Милинкевич, ни более красноречивый и сильный Козулин не искали контактов с Москвой, чтобы преподнести себя как альтернативу Лукашенко. Вместо этого оба мусолили тему об интеграции в НАТО и ЕС: цели, которые заметно утратили свою привлекательность ввиду малых успехов соседних Польши и Литвы. Тем самым они невольно запугали ту часть электората, которая поддерживает Лукашенко исключительно из-за запланированного объединения с Россией, а это примерно половина имеющих право голоса.

Что касается Запада, который раздумывает над очередными политическими санкциями в отношении последнего диктатора Европы, он, похоже, предпочел подойти к анализу ситуации без лишних эмоций. С одной стороны, он учел чувствительность России, основного поставщика газа, с другой - не стал приписывать оппозиции, как было в Афганистане, Ираке или Киргизии, политический потенциал, наличие которого ей еще нужно доказать.