Иностранная пресса о России и не только

В атомной промышленности СССР царили обман и очковтирательство, пишет Der Spiegel, публикующий выдержки из протоколов заседаний Политбюро, на которых обсуждались последствия чернобыльской катастрофы.

Академик Валерий Легасов, заместитель директора Курчатовского института, похороненный в 1988 году на Новодевичьем кладбище, "является жертвой чернобыльской катастрофы", пишет издание. "Но умер он не от лучевой болезни, хотя и провел четыре месяца в Чернобыле после катастрофы реактора. Нет, Легасов повесился у себя в кабинете 27 апреля 1988 года, почти день в день со второй годовщиной катастрофы".

На письменном столе он оставил завещание - магнитофонные записи с детальным описанием той катастрофы, продолжает издание. Эти тексты сегодня можно найти в интернете, однако они неполны: важная часть записей была умышленно стерта сразу после его смерти.

"Это не удивительно: жульничество, обман и замалчивания были девизом многих из тех, кто четверть века назад был замешан в процессах вокруг АЭС", - подчеркивает Der Spiegel. Многое из того так и осталось бы тайной, если бы в апреле 1986 года в Кремле правил бы не Михаил Горбачев.

Протоколы заседаний Политбюро, на которых обсуждался Чернобыль, были позже опубликованы, но лишь фрагментарно. Молодому российскому историку Павлу Строилову, живущему сегодня в Лондоне, удалось тайно скопировать документы из горбачевского архива. Ими он поделился с редакцией Der Spiegel.

"Особенно возбужденно проходило заседание 3 июля, в котором участвовали не только руководители Компартии, но и специалисты, а также члены правительственной комиссии, назначенной после аварии. Среди них был и Легасов", - говорится в статье. В тот день, согласно протоколу, выяснилось: специалисты никогда не верили в безопасность чернобыльских реакторов, в которых для торможения быстрых нейтронов вместо воды использовался графит. Именно такая конструкция привела в день трагедии к резкому повышению температуры и давления в реакторе, что привело к взрыву и горению графита.

"Шашарин (замминистра энергетики): ... Мы были в восторге от этого реактора, но никогда не были полностью убеждены в его безопасности... Следует закрыть также АЭС в Смоленске, Курске и обе АЭС под Ленинградом. Их санация уже невозможна.

Соломенцев (член Политбюро): Вы знали, что реактор небезопасен?

Шашарин: Да. Но на бумаге этого нигде нет... Академия наук и министерство среднего машиностроения требовали постоянного увеличения объемов атомной энергии до 2000 года.

Славский (министр среднего машиностроения): Турбина на Ленинградской АЭС дефектна, вал турбины имеет трещину. 6000 оборотов в минуту. Один взрыв - и там тоже все разлетится... При необходимых 26 графитовых штангах имелось в наличии только 5.

Горбачев: Почему нас так неквалифицированно информируют? Значит, они сами не знают, какие последствия может иметь пожар? Что это за идиоты?

Майорец (министр энергетики): Эта модель реактора не годится. В 1975 году уже произошел подобный несчастный случай на Ленинградской АЭС. С этим никто никогда не разбирался. В 1982 году то же самое уже случалось в Чернобыле, хотя тогда не произошло выброса радиоактивных веществ. И тогда тоже никто не извлек уроков... Нам что, так и дальше врать МАГАТЭ?" (Обратный перевод с немецкого.)

2 октября, во время заключительной дискуссии по Чернобылю, Горбачев объявляет о том, что 15 реакторов чернобыльского типа будут "немедленно остановлены - в том числе в Смоленске, Ленинграде и Курске".

"Эти реакторы на названных трех АЭС эксплуатируются до сих пор, - замечает издание. - И это несмотря на то, что Ленинградская АЭС, расположенная в 70 километрах от Петербурга, в 1992 году чудом избежала аварии из-за дефекта в системе охлаждения на третьем энергоблоке".

"Согласно протоколу, ученый-атомщик Валерий Легасов лишь один раз взял слово на заседании Политбюро в июле, - говорится в статье. - Он сказал то, что проповедовал много лет до этого: чернобыльский тип реактора не соответствовал требованиям безопасности ни в одном из основных параметров. До этого момента ему никто не верил".

Вероятно, причиной его самоубийства стало то, что партийное руководство, несмотря ни на что, свалило всю ответственность за аварию на персонал АЭС, пишет Der Spiegel. Он покончил с собой за день до того, как должен был докладывать на заседании Политбюро результаты расследования причин чернобыльской катастрофы.