Иностранная пресса о России и не только

Как и многие другие коллеги, журналист грузинского телевидения Нана Лежава освещала захват заложников в бесланской школе. Но ее работа окончилась тем, что ее арестовала ФСБ - российская служба безопасности, некогда известная как КГБ. Как показывают медицинские анализы, во время допроса ей ввели наркотики. Это один из нескольких инцидентов, которые вызывают к жизни вопросы о российском подходе к СМИ.

Чиновники уже признали, что сознательно занижали количество заложников и жертв. За слишком "эмоциональное" освещение был уволен главный редактор московской газеты. Даже один из подконтрольных государству телеканалов пожаловался на отсутствие правды. А двум известным критикам Кремля не дали проехать в Беслан вообще, причем действовали против них также методами в стиле КГБ.

"Когда Нану допрашивали сотрудники ФСБ, ей предложили чашку кофе, - рассказывает Туду Куртгелия, глава отдела новостей грузинской телекомпании "Рустави-2". - Ей сказали, что добавили в кофе немного коньяка, и она потеряла сознание. Она ничего не помнит, и пришла в себя только день спустя, в больнице".

За сотни миль от этого места, на борту самолета журналист Анна Политковская, летевшая для освещения событий из Москвы в Беслан, попросила у стюардессы стакан чаю. Выпив его, она потеряла сознание, и после приземления была отвезена в больницу.

"Кто-то не хотел, чтобы я попала в Беслан", - говорит Политковская, журналист "Новой газеты" и критик московской политики в Чечне.

Политковская имеет связи с относительно умеренной сепаратистской группой Аслана Масхадова, и она играла роль посредника во время прошлого захвата заложников. Во время же бесланского кризиса Политковская не выпускала из рук телефона, вероятно, заставляя чиновников поднимать от удивления брови, пока она пыталась убедить близких к бывшему чеченскому президенту людей вмешаться в кризис с заложниками.

"У нас есть старые коварные традиции уничтожать нежелательных людей, - говорит Политковская. - Даже одного намека со стороны большого чиновника достаточно для того, чтобы его подчиненные начали действовать".

Последствия Беслана для СМИ

Два случая, когда подозревается использование наркотиков, - это часть последствий Беслана для СМИ. Хотя некоторым журналистам удавалось освещать события относительно беспрепятственно, аналитики указывают, что поток официальной дезинформации, случаи преследования репортеров и применения наркотиков создали новый прецедент в попытках контролировать СМИ.

Опрос 2 тыс. россиян по всей стране показал, что 85% респондентов чувствуют, что им не рассказывают правду полностью, и почти 20% заявили, что их постоянно обманывают. Печатные СМИ (формат, в меньшей степени контролируемый государством) подверг осуждению официальную версию событий.

Официальная информация была часто противоречивой или неверной. Сначала помощники президента Путина перечислили требования террористов; позднее чиновники заявили, что требований вообще не было. Долго называли точное количество заложников - 354, хотя даже местные жители говорили, что их более 1200.

Как отмечается в заявлении ОБСЕ, возникла тройная брешь в доверии: между правительством и СМИ, СМИ и гражданами, правительством и гражданами.

Журнал "Коммерсант-Власть" опубликовал список инструкций, в которых оговаривается то, о чем пресса может и не может сообщать. Например, в начале бесланского кризиса на НТВ ходил "полуофициальный документ", в котором содержалось требование самоцензуры по всем вопросам, начиная от стянутых войск и заканчивая именами и национальностью свидетелей, родственников и даже заложников.

Словосочетание "специальная операция" было запрещено, а слова "шахид" и "война в Чечне" запрещены к произнесению на государственном телевидении уже год. Также было запрещено озвучивать требования заложников, брать интервью у родственников заложников, давать анализ способов спасения заложников, уже предпринятых шагов и причин кризиса.

Давление почувствовали даже на телеканале "Россия", считающемся рупором Кремля. Этот телеканал признал правительственный обман. Ведущий новостей Сергей Брилев заявил, что в такие моменты общество должно знать правду, и обвинил тех представителей вооруженных сил и гражданских служб, которые не начинают действовать до тех пор, пока президент не даст им приказ.

Дебаты о роли журналистов

Эти попытки контролировать СМИ порождают в России дебаты о роли СМИ во время актов терроризма - дебаты, которые вспыхнули в октябре 2002 года, после того как чеченцы захватили в московском театре на Дубровке 800 заложников. Позднее телеканалы добровольно согласились на список цензорских ограничений.

Некоторые критики утверждают, что полное раскрытие фактов может быть опасным. "Я думаю, что это такая ложь, которая спасает жизни, - говорит Алексей Панкин, редактор журнала "Среда". - То, что власти некомпетентны, я принимаю как должное, и я знаю: если нападать на них и показывать, что они лгут, они не станут лучше".

По утверждению Панкина, террористы - единственные, заинтересованные в широчайшем и полнейшем освещении террористических катастроф, и они убивают людей как раз для того, чтобы попасть на телеэкраны и на страницы газет.

Этот взгляд отличается от результатов опроса общественного мнения, проведенного в пятницу последней независимой радиостанцией "Эхо Москвы", в котором приняли участие более 3 тыс. человек. Около 85% считают, что не подвергающаяся цензуре пресса помогает сражаться с террором.

"Власти были в истерике после террористических актов, и поэтому они сорвали свою злобу на ни в чем не повинных журналистах, - говорит Олег Панфилов, глава Центра экстремальной журналистики. - Но российские журналисты, кажется, не научились сопротивляться".

Среди тех, кто научился, - Раф Шакиров, бывший главный редактор "Известий", которого заставили уволиться после кризиса.

"Меня упрекали за слишком эмоциональное освещение, и мне говорили, что я не должен травмировать людей, - свидетельствует Шакиров. - Неужели не было более вредно игнорировать информацию или давать ложную информацию? Когда они давали ложные цифры и говорили, что террористы не выдвигают требований, не было ли это большей угрозой для жизни заложников? Без сомнений, было".

Дебаты о СМИ уже воплощаются в российскую политику - некоторые депутаты Госдумы хотят заблокировать обсуждение в СМИ актов терроризма вообще.

"Надо сделать так, чтобы СМИ не способствовали деятельности террористов, а для этого все средства хороши, - заявила Любовь Слиска, депутат Госдумы, в интервью одной из газет. - Поэтому не надо бояться зажима слова, зажима демократии".