Иностранная пресса о России и не только

"Для общества, которое варится в националистических настроениях, маленький проект под названием "Последний адрес" кажется едва ли не крамольным", - отмечает Сабрина Тавернайз в The New York Times.

"Эта программа, которой руководит маленькая группа активистов, журналистов, преподавателей и историков, направлен на общественное признание жертв советских репрессий, которые начались в 1917 году и достигли кульминации (но не завершились) в период "большого террора" Иосифа Сталина - волны арестов и расстрелов, от которой пострадали сотни тысяч советских людей в конце 1930-х", - указывает автор.

"Инструменты у проекта скромные. Организаторы прикручивают металлические таблички величиной с ладонь на стены домов, которые, по имеющимся данным, были последними местами жительства жертв. Однако ввиду подъема патриотических настроений в стране его цели более амбициозны. Перед установкой мемориальной доски каждый житель дома должен выразить согласие на ее размещение, а это по всей стране провоцирует разговоры между соседями о периоде истории, который российское общество, по большому счету, так и не проанализировало", - говорится в статье.

"Наша цель - не покрыть всю страну металлическими табличками, а собрать людей вместе для разговора", - говорит Сергей Пархоменко, журналист и гражданский активист, у которого зародилась идея этого проекта, когда он увидел похожий в Германии.

"Таблички простые, - рассказывает Тавернайз. - На каждой выгравировано имя жертвы и даты жизни - рождения, ареста, казни и реабилитации. (Рассматриваются только те, кого реабилитировало государство.) Семьи платят за установку таблички 4 тыс. рублей - примерно 59 долларов по нынешнему обменному курсу, - а "Мемориал" тщательно проверяет историю жертвы по архивам".

"Многие предпочитают не помнить. Жители некоторых домов возражали, фактически блокируя установку памятного знака. Получение согласия всех соседей - акт самосохранения для проекта, защита от нежелательного внимания государства", - говорится в статье.

"Мы не хотим, чтобы у нас портилось настроение, когда мы приходим домой с работы"; "В ту эпоху были и хорошие времена. Давайте лучше помнить их", - такие возражения процитировал координатор петербургской части проекта, доцент кафедры истории и теории искусств Николай Иванов.

"Одна из жительниц заявила, что ее тетя умерла в "Большом доме" (здание в Петебруге, которое при Сталине использовала тайная полиция), но все же она против таблички в память о члене другой семьи, - сообщает автор. - "Зачем нам зацикливаться на этом?" - сказала она, по словам Иванова, предложив лучше повесить табличку в память о музыканте, который жил в этом доме".

Тем не менее, как сказал Иванов, в большинстве случае против установки таблички никто не возражает. Зачастую этот памятный знак заменяет родственникам могилу, ведь захоронение найти невозможно. Журналистка была свидетельницей "небольших поминок" после размещения таблички в память о репрессированном художнике Брониславе Малаховском - авторе "известного детского комикса "Умная Маша".