Иностранная пресса о России и не только

В декабре, когда глава второй по величине российской нефтяной компании Михаил Ходорковский встречался с конкурентами и высокопоставленными представителями правительства, он решил одеться достаточно неформально, что говорит о многом.

Он был в простой рубашке без галстука. Он явно не сомневался в то, что его взгляды восторжествуют. Через несколько часов мир узнал, что Россия сократит объемы добычи нефти, чтобы поддержать падающие цены; однако инсайдеры поняли, что вклад России будет скромным.

Судя по заявлениям, делавшимся в последние недели, между нефтяными компаниями и правительством возникли трения. Последние события пролили свет на то, как взаимодействуют государство и бизнес.

Правительство никак не может расставить приоритеты. С одной стороны ему выгодно повышение конкурентоспособности многих компаний, которое возникает в случае снижения цен на нефть. С другой стороны важное значение имеют дополнительные поступления в бюджет в случае повышения цен. Кроме того, Россия может попробовать воспользоваться тем, что другие страны ? производители нефти сократят добычу.

При этом российское правительство хочет сохранить дружеские отношения с традиционными ближневосточными союзниками и ОПЕК, не делая существенного вклада в повышение цен, которое может усугубить мировой экономический спад и привести к отчуждению новых союзников в США.

Некоторые ведущие российские компании ? в первую очередь "ЮКОС" Ходорковского и "Сибнефть" Романа Абрамовича ? открыто выступают против сокращений. Они вложили значительные средства в новые инвестиционные программы, предполагающие повышение объемов производства.

Значительные запасы денег и низкие издержки дают им возможность в течение нескольких месяцев спокойно выдерживать ценовую войну, после которой, по их мнению, ОПЕК уступит и сократит объемы производства в одностороннем порядке.

К тому же они враждебно относятся к арабским производителям нефти и разделяют энтузиазм правительства, которое хочет сделать Россию альтернативным долгосрочным поставщиком для Европы и США.

Конкуренты ? "ЛУКойл" и "Татнефть" - равнодушны. Их планы внутреннего расширения более скромны, у них больше долгов. Сокращения не окажут серьезного негативного влияния на их бизнес, но помогут поддержать мировые цены на нефть. С другой стороны ценовая война, которая тут же приведет к падению прибылей, была бы пагубна.

9 ноября, когда премьер-министр Михаил Касьянов заявил, что нефтяные компании объявят о "добровольных" сокращениях, компании выразили недоумение и даже гнев, по поводу откровенного правительственного диктата. После фазы дикого капитализма девяностых годов почти вся нефтяная промышленность оказалась в частных руках. Эти нефтяные бароны контролируют добычу, а при президенте Борисе Ельцине они серьезно влияли на политику правительства.

Однако Ходорковский говорит, что сейчас правительство имеет возможность ограничить экспорт и отбирать лицензии на производство, не говоря уже о применении косвенных мер ? налоговых инспекций и других бюрократических рычагов. При президенте Владимире Путине влияние крупного бизнеса на государства ослабевает.

"Сейчас не "олигархи", а Путин управляет страной", - считает один западный эксперт по нефтяной промышленности. ? Он слушает их, принимает их мнения к сведению, но это нормальный процесс дискуссий. Если бы нефтяные компании добились своего, никаких сокращений вообще бы не было".

Семен Кукес, глава нефтяной компании "ТНК" говорит, что в прошлом правительство принимало решения на основе "отношений" с нефтяными баронами. Сейчас решения принимаются на основе "разумного бизнеса". Декабрьское соглашение о сокращении экспорта было достигнуто не "на основе взаимной любви, а потому что оно имеет экономический смысл".

Другой ключевой участник встреч сказал, что стороны достигли компромисса еще в ноябре. Но в то время правительство решило сохранить обстановку экономической неопределенности, так как хотело, чтобы парламент согласился на сокращение расходов бюджета этого года. После того, как эти сокращения (68 млрд. рублей) были утверждены в парламенте, можно было начать открыто говорить о сокращениях объемов экспорта нефти.