Иностранная пресса о России и не только

Экс-президент России Борис Ельцин так часто проводил кадровые перестановки, что чиновники правительства в любой момент могли ожидать увольнения. Его преемник, таинственный президент Владимир Путин за три года пребывания у власти изменил российскую элиту почти незаметно. В коридоры власти все больше проникают бывшие военные, сотрудники спецслужб или органов правопорядка. Законодательные органы, наоборот, на всех уровнях захвачены бизнесменами. Если выражение "кадры решают все" соответствует действительности, то такие изменения могут поставить под вопрос будущее России как демократической страны.

Ни для кого не секрет, кому Путин доверяет больше всего: тем, с кем он раньше работал в спецслужбах, и своим людям из Санкт-Петербурга. Однако масштаб явления становится ясен только при ближайшем рассмотрении. Среди сотрудников представителей Путина в семи федеральных округах военные распространились молниеносно, составив до 70 процентов всего штата сотрудников. Кроме того, федеральная власть в регионах получила поддержку так называемых президентских инспекторов. Если раньше руководители местных отделений ФСБ и МВД, налоговой полиции и прокуратуры де-факто подчинялись губернатору, то теперь контроль осуществляют непосредственно эмиссары президента. Все это стоило региональной элите большой части ее полномочий.

Произошли существенные изменения и на региональном уровне. С приходом Путина к власти количество бывших военных и выходцев из спецслужб более чем удвоилось. Всего несколько лет назад связь с какой-либо из силовых структур была скорее помехой для начинающего политика, однако в последние три года для кандидатов в губернаторы считается почетным заявлять о своем прошлом силовика. Это понимается как знак, что кандидат может рассчитывать на поддержку Кремля.

Даже в экономическом блоке все чаще встречаются военные и выходцы из спецслужб. Только среди заместителей министра их доля составляет 35 процентов. Большинство из них пришли из различных подразделений ФСБ, но сохраняют статус офицеров запаса, которые могут переходить в другие организации, сохраняя при этом жалование и привилегии ФСБ. Подотчетны они не только своему министру, но и ФСБ. Наиболее высока концентрация военных заместителей в Министерстве экономического развития и торговли, Министерстве науки, промышленности и технологий, Министерстве по связи и информатизации, в Министерстве по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, а также в Министерстве юстиции.

Бросается в глаза также большое количество ставленников большого бизнеса, которые занимают влиятельные посты (их число возросло в семь раз). Данный процесс начался еще при Ельцине и не связан с пристрастиями Путина. Новые русские на всех уровнях власти образуют собственные группировки.

Вывод следующий: с момента прихода Путина к власти три года назад российская элита приобрела более военный, чем интеллектуальный уклон и как никогда тесно связана с бизнесом. В то время как в начале 90-х годов стратегическое ядро элиты состояло главным образом из экономистов, при Путине главную роль в экономическом планировании стали играть военные и офицеры спецслужб. В связи с этим изменились государственные приоритеты: вопросы безопасности, военной реформы и геополитического места России в мире становятся все более значимыми.

Опасность милитаризации власти заключается в том, что могут возникнуть группы, основанные на корпоративном духе, которой распространен среди офицеров спецслужб. Влиятельные агенты, собственные информационные каналы, методы манипуляции людьми - всеми этими способностями обладают сотрудники спецслужб. Они образуют особую касту. Такой тип режима чрезвычайно стабилен, особенно если скреплен патриотической идеологией и лишь частично разбавлен либеральными экономическими идеями.

Привлекая силовиков в политическую элиту, российский президент и его окружение повлияли на курс реформ в России. Военная среда является авторитарной, демократический стиль правления ей чужд. Если бы речь шла всего о нескольких генералах, подавшихся в политику, то можно было бы говорить об опасности для общества. Однако здесь речь идет о массивном притоке во все сферы и на все уровни власти. Количество, как гласит известный закон, переходит в качество. Характерный для военных и спецслужб авторитарный стиль правления однажды может охватить все общество.

Правда, надо заметить, что путинская силовая когорта прошла школу демократизации. Многие работали в частной сфере или заграницей. Их глубоко укоренившееся авторитарное мышление модернизировалось и трансформировалось. Стремлению контролировать все и вся поставлены ограничения в форме закона, норм западной жизни, а также страха перед критикой со стороны международного сообщества. Однако путинская милитократия не может полностью избавиться от этого стремления, которое зачастую реализуется в завуалированных формах: засылка кремлевских комиссаров в регионы, влияние на выборы, манипуляции при создании институтов гражданского общества, а также проникновение агентов власти в бизнес и СМИ.

Поскольку в России фактически нет разделения властей и наблюдается тенденция к возвращению монополии на власть, поскольку контроль распространяется на все сферы общественной жизни, олигархи и предприниматели являются одной из немногих сил, способной помешать зарождению нового авторитаризма. В России крупные предприятия играют, в частности, необычную роль, осуществляя хотя бы минимальный контроль за действиями власти.

Остается вопрос, сможет ли корабль под названием Россия, лавирующий между милитократией и олигархией, удержаться в демократическом фарватере?