Иностранная пресса о России и не только

Надо скорее поймать рикшу, чтобы попасть в Старый город до темноты. Трехколесный велосипед с небольшой кабинкой прокладывает себе дорогу среди легковых машин, грузовиков и повозок, запряженных осликами. Я еду в Старый город с его 12 вратами, исторический центр Лахора - культурной столицы Пакистана.

Город садов, поэтов и бумажных змеев, сердце Пенджаба. Империя Моголов принесла ему славу, а ее третий император, Акбар Великий, выбрал ее как местопребывание своего двора. Потом его сделали своей столицей сикхи, а в середине XIX века сюда пришли англичане. Когда солнце начинает исчезать за горизонтом, птицы прячутся в садах мечети Бадшахи и оглушительным пением приветствуют закат.

Позади - старая могольская крепость с ее Зеркальным дворцом и Слоновыми ступенями. Уже ночь. Через большую дверь в крепостной стене можно выйти на улочки Старого города, где понемногу зажигают свет. Базар, который лахорцы посещают даже поздней ночью, - место неожиданных встреч. Вот улица дантистов: лавочки украшены плакатами с изображением анатомического строения женской челюсти в стиле 1930-х годов - наследие колониальной эпохи. Здесь вам удалят зуб большими щипцами, без анестезии.

Рядом бродячий торговец продает смесь для жевания бетеля, окрашивающего рот в ярко-алый цвет. Смесь завертывают в лист пальмы и медленно жуют. На тротуаре трое друзей уютно сидят на старых пластиковых стульях вокруг качающегося стола. Появляется блюдо риса с пряностями и бараниной: все это друзья с аппетитом поедают, беря пищу маленькими щепотками.

Лавочники предлагают самые разнообразные лакомства: тут и прохладный сок манго, и нежные бататы, запеченные на углях и политые апельсиновым соком, и прозрачные пончики, жаренные в темном масле, и бокалы вкуснейшего кира - крема со сладким молоком. Продавец льда лавирует со своей тележкой между выбоинами в асфальте, "сигналя" по пути медленной мелодией, которая смешивается с индийским шлягером, доносящимся из старого транзистора. "Зинда дилане Лахор". Лахор с большим сердцем, жители которого встречают чужеземцев чашкой чая и приглашают разделить с ними трапезу.

Танцовщицы с распущенными волосами. Чуть подальше - улице Хира-Манди, "бриллиантовый базар". Это квартал танцовщиц, что танцуют, распустив волосы, для прохожих мужчин, которые горстями бросают им рупии. Это "горячий" квартал города, где проститутки сидят у окон, высматривая клиентов, где по тротуарам в женском платье и с накрашенными губами гуляют ladyboys - трансвеститы.

В небольшом парке певец Захур Саэн с глазами, подведенными сурьмой, завораживает публику с помощью странного инструмента, напоминающего маленькую цитру, украшенную помпончиками. Могучий голос певца прославляет божественную любовь и подтрунивает над духовенством: "Муллы! Почему вы так сильно кричите со своих минаретов? Вы думаете, Бог - глухой?"

А вот могила святого суфия, оберегающего квартал. Правоверные приносят святому подарки и молят о помощи: одному нужно, чтобы жена родила ему сына, другому - процветание в торговле. Культ святых, типичный для народной религиозности, здесь очень развит, хотя ревнители веры осуждают его как суеверие. Суфии противостоят фундаменталистам, это мистики ислама. По их мнению, вера - личное дело человека, а духовенство узурпирует естественную и прямую связь между Богом и его созданиями. Взаимоотношения суфиев с пророком Мухаммедом - это отношения абсолютной любви.

Великан бьет в барабан. В Лахоре суфизм жив как нигде. Каждый четверг у гробницы святого Баба-Шаха Джамаля устраиваются странные церемонии. Именно по четвергам на темной улице мужчины, представители всех социальных слоев, взбираются по ступенькам на главную террасу, где находится мавзолей. Здесь собираются только мужчины. Большинство одето в традиционный шальвар камиз - длинную рубаху и широкие штаны. Правда, некоторые приходят в джинсах. Над толпой витает дымок курящейся конопли. Люди сидят на земле, под звездами. Зрители заказывают чай и сладости у бродячих торговцев, которые пытаются пробраться через толпу с подносом на голове.

К выступлению готовятся два брата-музыканта, Гонга и Митхо Саэн. У первого, великана с босыми ногами, на плечах висит дхол - большой барабан, по которому бьют двумя палками. Гонга - не обычный музыкант: глухой от рождения, он чувствует ритм по вибрациям своего живота. Внезапно мавзолей Баба-Шаха Джамаля оглашается глухими звуками дхолов, которые, кажется, вот-вот вернут к жизни умершего суфия. В святых местах и мавзолеях роль музыкантов заключается в том, чтобы пением и музыкой поддерживать прямой контакт между людьми и божеством.

Братья бьют в барабаны не переставая. Внезапно из толпы к ним подбегают танцоры и начинают двигаться в бешеном ритме. Это дхаммал - транс. Вскоре на тесной площадке, где стоят музыканты, танцует уже десяток людей, каким-то чудом не сталкивающихся друг с другом. "Маст Каландар джулелал!" - "Опьяней, как суфий Каландар!" - скандирует публика. Когда Гонга, растолкав танцующих, вдруг начинает кружиться на месте, у людей перехватывает дыхание. Кажется, великан сейчас поднимется в воздух: его ноги едва касаются земли, широкая рубаха развевается от ветра. Все это заканчивается всеобщими криками эйфории.

Пониже, на другой террасе, перед сотней зрителей, сидящих на земле, танец идет под звуки барабана Папу Саэна. Он одет в красное пальто, его пальцы украшены огромными перстнями. Перед ним - с десяток танцоров. Безумцев, пытающихся вступить в контакт со своим Создателем. Тощий дед с длинной острой бородкой кружится на месте, широко раскрыв глаза. Рядом с ним, мокрый от пота, танцует стройный длинноволосый юноша, на лице которого застыла экстатическая улыбка...

Около часа ночи маги лахорских ночей прекращают свое колдовское действо. У гробницы святого Баба-Шаха Джамаля снова наступает тишина. До следующего четверга.