Иностранная пресса о России и не только

На президентских выборах в США столь силен политический нарциссизм, что, когда Путин объявил о выводе российских сил из Сирии, американские эксперты спросили: "Это что же, Обаму снова переиграли?", отмечает в своей статье для блога Monkey Cage в The Washington Post специалист по политической социологии Сэмюэл Грин, директор Russia Institute в Лондонском королевском колледже.

Автор признает, что Белый дом, по-видимому, не знал заранее о кампании российских бомбардировок в Сирии или выводе российских сил оттуда. Вмешательство России в Крыму застало Белый дом врасплох. "Но считать, что Путин сделал это, чтобы "переиграть" Обаму, - это анализировать ситуацию в корне неверно", - говорится в статье.

Индустрия американских экспертов, "торгующих эксклюзивными "окошками в мир Путина", по выражению автора, держится на сочетании правды с враньем. Правда в том, что Путин - важная фигура. "А вранье - утверждения, будто мы хоть что-то можем узнать об образе мыслей Путина. Череп Путина - самый недоступный для нас российский засекреченный объект", - пишет автор.

Грин советует признать, что некоторых вещей мы просто не можем выяснить, и руководствоваться тем, что мы знаем более-менее точно. Во-первых, большинство людей ведут себя рационально - то есть совершают поступки, которые считают максимально выгодными для себя.

Российский политолог Владимир Гельман назвал Путина "рациональным максимизатором власти". "Другими словами, Путин стремится получить максимум выгоды, максимизируя свою власть", - поясняет автор.

Особенность Путина - среда, которая его окружает, считает автор. "В западной среде политики склонны максимизировать свою власть, формируя коалиции, собирая пожертвования в фонд партий, обзаводясь друзьями и подмазывая кого-то, так как в их институциональной и конкурентной среде трудно провести своих людей в конституционный суд, захватить контроль над телевидением, закрыть оппозиционные партии и посадить в тюрьму своих критиков. Институциональная и конкурентная среда, в которой существует Путин, не налагает подобных ограничений, и он максимизирует свою власть намного более открыто (и, возможно, намного эффективнее)", - говорится в статье.

Автор уверен: Путин осознает как минимум два повода для тревоги. "Во-первых, если Путин лишится власти, ему на смену придет другой рациональный максимизатор власти, тоже не скованный институтами и конкуренцией", - пишет он. Этот человек прежде всего постарается нейтрализовать диктатора-предшественника - то есть Путина. "Во-вторых, хотя все понимают, что Путина избирают не совсем демократическим способом, он использует выборы для легитимизации своего правления, и потому даже жестко контролируемые выборы - блестящий шанс для любого, кто намерен покончить с его правлением. Так что Путин, вероятно, с тревогой размышляет, как пережить следующие выборы и как на них победить", - пишет автор.

"И как во все это вписывается задача "переиграть Обаму"? Да никак", - считает он.

Грин перечисляет то, что, по его мнению, вписывается в цели Путина: обвинение Запада во всех бедах, война на Украине. А также начало войны в Сирии (попытка добиться отмены санкций и создать впечатление могущества) и ее прекращение ("минимизируются убытки от неудачной антисанкционной стратегии, возможность возвестить о "победе" задолго до парламентских выборов и избежать риска, что прямо накануне выборов война примет дурной оборот").

"Действительно ли таковы причины действий России на Украине и в Сирии? Я не знаю, так как узнать не могу. Но причины правдоподобные, так как они вписываются в наши познания о российской политической жизни", - пишет автор. Напротив, предположение, что Путин совершает все эти шаги, дабы переиграть Обаму, означало бы, что для Путина геополитические приоритеты важнее, чем максимизирование и продление его внутриполитической власти. "Может, они и важнее. Но вряд ли, если судить по тому, что мы знаем", - говорится в статье.