Иностранная пресса о России и не только

Политика на Украине, где избиратели в воскресенье выбирали нового президента, остается неясной для западных столиц. Однако в Москве это одна из самых горячих тем. Несколько недель назад на встрече в одном из отелей около Красной площади я слушала, как Михаил Задорнов, депутат парламента и бывший министр финансов, описывал российскому журналисту свой недавний визит в Киев.

Задорнов заявил, что украинский политический и деловой истэблишмент не уверен в том, кто победит - Виктор Янукович, пророссийский премьер-министр, поддерживаемый нынешним режимом, или Виктор Ющенко, прозападный бывший премьер-министр. Журналист недоумевал: если государство поддерживает Януковича, как он может проиграть?

"Вы не понимаете, - ответил Задорнов. - Украина - это не то, что здесь. Там ничего не решено заранее. Это действительно гонка".

Несколько прошедших лет повергли в депрессию тех, кто верил, что крах СССР сам по себе приведет к тому, что в эту огромную часть земного шара, населенную восточными славянами и их соседями, придет демократия. Надежды начала 1990-х уступили место все более авторитарным режимам: сначала в Центральной Азии, затем в Белоруссии и, наконец, в России.

Вместо того чтобы объявить "конец истории", придерживаясь упрощенного, но благородного взгляда, согласно которому весь мир в итоге станет демократическим и капиталистическим, бывшие студенты советских времен стали возрождать другие, более унылые теории - о российской культурной уникальности, об исторической неготовности России к демократии и даже о предполагаемой тяге российского народа к сильной руке автократа.

Живой демократический процесс на Украине стал мощным выпадом против этого теоретизирования. Речь идет не о том, что украинский режим неповинен в создании "управляемой демократии" наподобие той, которая позволила Борису Ельцину передать президентскую мантию выбранному им и ранее не известному наследнику, а затем дала возможность Владимиру Путину устранить из российского политического пространства всех, за исключением своих прихвостней.

Киев тоже применял обычные трюки: беспардонное использование СМИ, контролируемых государством и дружественными олигархами, для поддержки своего кандидата, административных предлогов, особенно в провинции, чтобы заблокировать оппозиционные митинги, устрашение дружественного оппозиции бизнеса и средств массовой информации через налоговые органы и другие правительственные инструменты.

Однако эти методы не сработали в полной мере. В первом раунде в прошлом месяце нарушения вызвали резкие протесты со стороны западных наблюдателей, включая ОБСЕ. Явка избирателей составила 75%. Более того, простые украинцы не просто голосовали - казалось, они как никогда хотели гарантий того, что каждый голос будет учтен.

"Я увидел, как водопроводчики, учителя, пенсионеры, студенты, врачи, домохозяйки и фермеры - все - работали вместе, чтобы добиться, чтобы выборы на их избирательных участках были свободными и справедливыми, - сообщил Дэниел Байлек, канадский юрист, который был официальным наблюдателем на первом раунде президентских выборов в Херсоне. - Они знали, что результаты будут, скорее всего, "скорректированы" на территориальном уровне или выше. Их это не тревожило. Большинство было привержено тому, чтобы в их районах у каждого была возможность проголосовать независимо от того, кого они поддерживают".

Как заметил российский олигарх с тесными связями с Украиной, различие между Россией и Украиной заключается в том, что украинские власти испуганы - они боятся западного мнения, но больше всего собственного народа. Их страх выразился ярче всего тогда, когда Центризбирком публично признал, несмотря на задержку, что в первом раунде с небольшим отрывом победил Ющенко.

Для Москвы украинский плюрализм имеет мощный демонстрационный эффект. Россиянам - и ослабленным либералам, и торжествующим автократам - легче не принимать во внимание примеры Польши, прибалтийских государств и даже Грузии, стран, которых от России отделяет огромный исторический, религиозный и культурный разрыв. Сравнений с Украиной избежать сложнее.

"Построение на Украине истинной демократии, с настоящим выбором, дает шанс для демократии в России, Белоруссии и Казахстане, - заявил в беседе со мной Задорнов накануне финального голосования. - Если на Украине будут соблюдены правила игры, это станет сильным примером того, что возможно на постсоветском пространстве".

Большинство наблюдателей считают агрессивную поддержку Путиным Януковича последним примером попыток восстановления Россией своего исторического сюзеренитета над территориями, некогда контролировавшимися Российской империей и СССР. Однако Путин в то же время защищает политическую систему, к созданию которой он приложил массу усилий и от которой зависит его власть: все возрастающий централизованный контроль государства над политикой и экономикой, которому сопутствует эмоциональная кампания по восстановлению величия России за рубежом.

Украинские выборы могут предложить альтернативу: плюрализм, подпитываемый живым гражданским обществом внутри страны и стремлением к воссоединению с западной, в частности европейской, семьей стран за границей.

Избирательная кампания на Украине могла быть очень грязной, и, возможно, за ней последует жесткая конфронтация после обнародования итоговых официальных результатов. Однако это действительно конкурентная гонка, и в регионе, который, как начало было казаться, обречен на авторитаризм, это обнадеживающий факт сам по себе.