Иностранная пресса о России и не только

Мятежный персонаж, осмелившийся отвергнуть обязанности и почести: "Я больше не хочу играть роль первой леди Франции, я женщина, которая любит тень, тишину и спокойствие; публичная жизнь не соответствует моему складу характера, не соответствует тому, кем я являюсь в глубине своей души". В таком образе Сесилия, с недавних пор экс-госпожа Саркози, решила предстать перед судом читателей на следующий день после президентского развода на страницах провинциального издания L'Est Républicain, которое уже стало надежным диктофоном, на который она начитывает свои тщательно взвешенные мысли. По сути, выбор газеты соответствует ее намерению побыстрее отправить в архив эту историю. Скрупулезно проработанное интервью - необходимый фрагмент в операции "Развод", которую следует довести до благополучного завершения, как и завоевание президентства, прежде чем скрыться в тени.

В "Илиаде" этой прекрасной супружеской пары с тягостными моментами взаимного влечения и отказов Он демонстрирует эксклюзивную и мистическую страсть к Франции, Она же олицетворяет пленницу мучительного страха - страха перед необходимостью быть политической марионеткой, постоянно раздеваемой жестоким любопытством газетенок и прочих подсматривающих. Мадам Бовари наоборот, которая не хочет играть свою роль примадонны, а жаждет спрятаться за спасительные кулисы обывательского существования верхушки буржуазии. Слишком безукоризненно, чтобы быть правдой.

В этой сентиментальной космогонии Сесилия намекает на двойную скандальную историю: на любовь к другому, к швейцарцу Ришару Аттиасу, с которым она бежала в Америку в 2005 году, и на отказ от власти. "Два года назад со мной кое-что произошло. Я влюбилась. Я попыталась вести себя правильно и вернуться, чтобы попытаться что-то восстановить, чтобы соблюсти те принципы, на которых я была воспитана". Далее следует рассказ о невозможности возврата к прошлому, к жизни рядом с мужем: "То, что произошло, случается с миллионами людей. Наступает день, когда вы перестаете чувствовать себя на своем месте в супружеской паре и эта пара перестает быть самым важным моментом в вашей жизни. Мы пытались восстанавливать, строить подпорки, ставить семью на первое место, но это оказалось невозможно".

Бывшая жена поет Саркози торжественную оду: "Он принадлежит к той породе людей, которые посвящают свою жизнь службе государству, не ожидая награды. Франция его ценит, и он ценит Францию. У меня был муж, который был публичным человеком, я всегда знала его таким, и я была рядом с ним в течение 20 лет. Политика притягивает к себе, и он, как скрипач, у которого есть Страдивари, - у него есть возможность продемонстрировать свой талант. Но для меня все по-другому, это не мое место, меня никто не избирал, и я не хочу, чтобы меня избирали. Французы избрали мужчину, а не супружескую пару".

Сесилия отрицает, что существует явное противоречие между ее отказом играть главные роли и звездной миссией в Ливии, куда она полетела ради спасения болгарских медсестер: "Я просто приняла участие в деле, суть которого заключалась в том, чтобы протянуть руку страдающим людям, и я не думала о последствиях". Она также отрицает свою причастность к политике, слухи, что она принимала участие в распределении портфелей: "Я помогала своему мужу при помощи свежего и спокойного взгляда на ситуацию. Никто мне не обязан своим постом". Ну, тут она рассказывает сказки.

Сегодня, когда она уже не связана с политикой и вновь становится Сесилией Сигане-Альбениц, она намекает на то, что ее будущее начнется с того бесполезно прерванного бегства: "Я перевернула страницу, теперь для меня начинается новая жизнь".