Иностранная пресса о России и не только

Черный головной убор, выбивающиеся из под него темно-русые пряди отливают в лучах солнца, из-под ремня с серебряной пряжкой немного выпирает живот, на ногах пробковые сандалии Birkenstock - с гордостью и радушием отец Савва встречает своих посетителей на дорожке, выложенной плиткой, посреди ухоженного газона. Однако эта мирная на первый взгляд картинка - монах и его средневековый монастырь - обманчива. Монастырь Высокие Дечани относится к Сербской православной церкви и расположен в крае Косово, население которого составляют преимущественно албанцы. В той части территории сербского государства, которая после ужасов войны против косовских албанцев времен Слободана Милошевича с 1999 года перешла под управление ООН и рассчитывает обрести независимость. Монастырь, расположенный в горной котловине, безопасен, как крепость. Его охраняют вооруженные итальянские военнослужащие из миротворческого контингента KFOR. И сторожевая башня, и кабинки туалетов находятся под зелено-коричневой маскировочной сетью, а на входе висит предупредительная табличка, требующая разрядить оружие.

В течение долгих месяцев в Совбезе ООН ведутся споры о судьбе Косово. В пятницу было наконец объявлено о крахе всех переговоров, поскольку Россия снова пригрозила наложить вето на независимость провинции, которой так добиваются страны Запада. За все время, пока велись дискуссии, ну а теперь и после их завершения, люди в Косово пытались - да, что же они пытались? Жить? Скорее, выживать. Привычная норма выглядит непривычно, как в стране, так и в политике.

Отец Савва, который, приобрел во всем мире известность как "кибер-монах" благодаря его сообщениям в интернете во время войны, наладил с тех пор множество контактов с сильнейшими мира сего. Он был представителем Национального совета сербов от Косово и членом Временного управляющего совета Косово. В эти дни он выглядит немного усталым. Он молчалив. Еще с 25 братьями по вере и тремя послушниками он не покидает монастыря Дечани, расположенного недалеко от границы с Албанией.

Отец Савва приехал сюда в 1992 году, и в его монастыре во время косовской войны находили убежище сербы, косовские албанцы и цыгане. До сих пор на территории монастыря, в сохранившейся до наших дней средневековой церкви, относящейся к культурному наследию ЮНЕСКО, живут несколько пожилых беженок, у которых никого не осталось. Когда во время беспорядков в марте 2004 года полетели гранаты, отец Савва задействовал свои американские контакты - и албанцы отступили. И в марте этого года с холма напротив была выпущена противотанковая граната, которая почти долетела до монастырской башни высотой в 36 метра. Хотят ли албанцы, как опасаются некоторые сербы, стереть все сербские следы? Следствие по этому факту еще не окончено. Монастырь во все времена располагался на границе между Востоком и Западом, рассказывает отец Савва.

В населенный пункт Дечани монахи не ходят. К ним приходят посетители, и монахи продают им свечи, вино и бренди. Пожертвований сейчас почти не делают. Иногда заходит и мэр города, нужно ведь говорить и о строительстве дорог. За покупками монахи ездят в Сербию или Черногорию в сопровождении миротворцев KFOR.

В Косово сербы - меньшинство, они чувствуют себя чужаками в собственной стране. Кажется, что все направлено против них. В каждой деревне стоит по памятнику бойцам военных отрядов освобождения UCK. Многие сербы упрямо засели в своих маленький анклавах, они принципиально не говорят по-албански.

То один, то другой представитель более старшего поколения все же признается, что поддерживает контакты с парой школьных приятелей-албанцев. Но делать это нужно тайно, иначе не жди добра. Возможно, люди бы ладили друг с другом лучше, если бы 1,7 млн человек в Косово более близко узнали бы друг друга? Или им для этого нужны посредники?

В городке, расположенном перед воротами монастыря, на фасаде одного из домов висит огромная фотография осужденного Гаагским трибуналом и находящегося в тюрьме военного преступника и бывшего командира UCK Рамуша Харадиная. Фотография больше похожа на рекламный плакат. Харадинай до сих пор считается здесь одной из центральных фигур. Те, кто знаком с ситуацией, исходят из того, что в Дечани тесно переплетены криминальные, политические и военные структуры.

По мнению экспертов, различные институты являются зачастую только фасадами конкурирующих кланов. Германская разведка назвала Харадиная одной из главных связующих фигур между политикой и преступным миром. Клановые структуры влияют также и на ситуацию с безопасностью. Заинтересованы ли преступники, действующие на международном уровне, в независимом, четко структурированном Косово? А в строительстве демократического государства? Изменится ли для людей здесь что-нибудь после того, как Косово получит другой статус? Какая дорога вообще может привести к обретению демократических ценностей?

Возможно, Сербия могла бы исправить ситуацию, извинившись за причиненные страдания, чтобы облегчить косовским албанцам шаг навстречу сербам, которых они ненавидят. Но вряд ли стоит ожидать этого от Белграда и от влиятельной Сербской православной церкви, которая выступает резко против планов по независимости. Несмотря на то, что при взгляде на миролюбивого отца Савву в его черной рясе можно подумать, что он мог бы этого добиться. Иногда символичные жесты значат куда больше, чем договоры.

Правительство и парламент в Белграде повторяют в эти дни подобно молитве, что Косово является неотъемлемой частью Сербии и не может ни при каких обстоятельствах получить независимость. Они опираются на конституцию, однако упускают из вида то, что Косово находится под управлением международных сил.

Одетый в розовую рубашку и галстук, кажущийся безобидным генеральный секретарь Сербской радикальной партии (СРП) в Белграде Александр Вучич, пытается запугать своих сограждан независимым Косово. Националистическая СРП, имея одну треть мест, является самой сильной партией в сербском парламенте, однако в правительстве партия не представлена. На телеэкране, установленном в офисе Вучича, показывают кулинарную передачу, кто-то режет салатный цикорий, но вот телевизор выключается, и Вучич заявляет о том, что Белград не будет признавать косоварские паспорта.

В его кабинете в углу громоздятся увесистые книги, на корешки книг, которые выстроились на буфете, накинут галстук. Вучич играет на эмоциях. Если у Сербии отнимут 15% ее территории - в Нью-Йорке в пятницу было принято решение продолжить переговоры, но при этом уже не под крышей ООН - это будет сравнимо только с тем, чтобы "у человека отнять и убить его ребенка".

Окруженный шестью советниками, на территориальной целостности настаивает и премьер Сербии Воислав Коштуница. Во время пресс-конференции, организованной для немецких журналистов, он заявил о том, что косовские албанцы могут все решать сами, Белград хочет "лишь" сохранить территориальную целостность. Сдержанно он добавил, что нужно дать шанс сербам и албанцам попытаться сосуществовать бок о бок. "Через пару лет мы посмотрим, как это функционирует". Одновременно с этим он пригрозил государствам, которые в случае, если Косово самостоятельно объявит о независимости, ее признают. Отношения Белграда с такими государствами, по словам премьера, испортятся. Что конкретно это значит, Коштуница не сказал. А что будет с людьми в независимом Косово? Белград должен будет позаботиться о безопасности сербов и монастырей. О косовских албанцах - ни слова.

Вице-премьер сербского правительства Божидар Джелич поставил под сомнение угрозы Коштуницы: "Мы ни с кем не будем прерывать дипломатических отношений. Новая изоляция ни к чему не приведет". 42-летний политик, пришедший из экономики, хочет, чтобы его страна до конца следующего года - когда председательство в ЕС перейдет к дружественной Франции - получила статус кандидата на вступление в ЕС. В противном случае Европа сыграет на руку радикалам. В новых переговорах по поводу богатого природными ресурсами Косово "мы как правительство готовы зайти далеко", - оставляя при этом Косово внутри сербских границ.

Само Косово согласится на новые переговоры с зубовным скрежетом. Там уже в полный голос раздаются предупреждения, что переговоры не могут длиться вечно. Некоторые западные представители в Приштине опасаются, что дело дойдет до "политического взрыва" - и к власти придут радикалы. Премьер Косово Агим Чеку говорит о том, что "ситуация вызывает опасения". Бывший глава генштаба UCK предостерегает: единство международного сообщества может быть утрачено так же, как и доверие к тем, кто руководит Косово. Они имеют в виду то, что Запад пообещал им независимость, и они пообещали ее своим людям.

Говоря по-английски с сильным акцентом, Чеку призвал ЕС поддержать их. Россия со своим решительным "нет" в Совбезе хочет показать, что она снова вернулась на мировую арену. Но что если за угрозами скрывается нечто большее? Если Москву не так волнует судьба сербов и косоваров, как страх путинского руководства перед тем, что независимость Косово создаст прецедент для некоторых частей ее собственной территории? Что будет, если и в ходе дальнейших переговоров она будет настаивать на своем "нет" и дело опять не дойдет до принятия единого международного решения? Чеку заявляет: парламент в Приштине может и сам объявить о независимости Косово.

Даже если такие политики, как Чеку, считают, что Приштина уже в их руках, на другом языке говорят не только бесчисленные полицейские из миротворческого контингента в светящейся голубой униформе. На мусорных контейнерах вдоль главной улицы кто-то весьма аккуратно по шаблону красной краской написал: Pakoja e Ahtisaarit, "плану Ахтисаари место на помойке". Речь идет о том, чтобы выбросить в мусорное ведро план спецпредставителя по Косово Марти Ахтисаари, который являлся основой для провалившихся переговоров в Нью-Йорке и который должен остаться основой для будущих переговоров.

Национальное движение албанцев Vetevendosje, "Самоопределение", выступило в начале месяца в Приштине против плана Ахтисаари. Активисты движения потребовали вместо предложенной независимости под контролем НАТО и ООН права на полную независимость.

К чему могут привести новые переговоры? В данный момент позиции Приштины и Белграда кажутся непримиримыми. Станет ли Косово независимым, или провинция обретет более широкий, чем нынешний, статус автономии? Сможет ли новый посредник - который, как того требуют в Совбезе русские, придет на смену не пользующемуся большой симпатией Ахтисаари -- что либо изменить?

Отец Савва бдительно следит за всеми дискуссиями. Пока для него и его монахов что-нибудь изменится, пройдет еще немало времени. Но он не уйдет ни при каких обстоятельствах, что бы ни случилось: "Мой план на случай чрезвычайно ситуации: оставаться здесь", - говорит он. Он верит, что монастырь находится под каким-то особым покровом - удалось же ему устоять почти невредимым на протяжении многих столетий. А если снова настанут трудные времена, то он опять обратится за помощью к своим влиятельным друзьям. Мирской защитой тоже не стоит пренебрегать.